«Влад в детстве был на интеллигента похож, – говорит отец Владислава Бадртдинова Евгений. – Что он станет военным, я не думал. Ну, адвокат был бы, в кабинете бы сидел. Такой осмотрительный всегда. На улицу просто так не выйдет, сначала узнает, какая там погода».
В 2021 году Влад заключил контракт и стал артиллеристом. Через год его отправили в Украину. По мнению отца, Влад и на «спецоперации» был таким же осторожным. «Я с ним разговаривал, чтобы он никуда шибко не лез, – вспоминает Евгений. – А он мне: “Ты не переживай, я же артиллерия, я вообще в тылу буду стоять. Мне ничего не грозит».
11 мая 21-летний Владислав Бадртдинов погиб в перестрелке с украинскими военными. Сослуживцы рассказали его родителям, что Влад был в карауле колонны, когда «напали диверсанты». Бой продолжался около 20 минут, Бадртдинов погиб сразу же, но отбиться российским военным в итоге удалось. На родину – в забайкальское село Даурия – Владислава привезли в цинковом гробу.
«Я, говорит, хочу в армию»
Даурия – бывший военный городок на окраине Zабайкалья (так регион официально назвали в поддержку «спецоперации»). Рядом Монголия и Китай. Из пяти воинских частей сейчас в Даурии осталась только одна, пограничная. Остальные расформировали. Пограничники считаются в Даурии элитой. На территории их части строят новые дома, оборудуют детские площадки, кладут новый асфальт. «Это просто отдельное государство», – говорят местные жители.
Мать погибшего Влада Олеся больше 20 лет работает в пограничной части посудницей. Отец Евгений был там же водителем, а потом ушёл на вольные хлеба: возил грузы в Китай, добывал металл, ездил на вахты. У Владислава есть два брата. Старшему, Виталию, сейчас 24 года, он продавец в сетевом магазине, живёт в забайкальском городе Краснокаменск. Младшему, Роману, 14 лет.
![Владислав Бадртдинов, мать солдата, суд за гробовые, солдат погиб на украине, гробовые выплаты,](https://cherta.media/wp-content/uploads/2022/08/редакт.jpg)
Когда Владу было три года, его родители развелись. Через несколько лет сошлись, попробовали ещё раз жить вместе, но не получилось. После этого Евгений переехал в Читу и завёл новую семью. Олеся Бадртдинова растила трёх сыновей в одиночку. Говорит, что денег не хватало всегда. «Сначала у знакомых занимала, потом кредиты брала, – рассказывает Олеся. – В кредитах я по сей день».
Владислав окончил в Даурской школе девять классов и поступил в читинское училище на электрика. «Но он мне сразу сказал: мам, я электриком работать не хочу, – вспоминает Олеся Бадртдинова. – Деньги, говорит, нужны. Я, говорит, хочу в армию!» Олеся считает, что сын «пошёл туда за стабильностью». «Смог бы себя жильём обеспечить, – подчёркивает она. – И Владик хотел мне ещё помочь. Видел, как я тяжело его и братьев подымала».
«У Влада палец не сгибался, порезал сухожилие, – рассказывает Евгений Бадртдинов. – Так он даже операцию специально делал в Чите, чтобы сухожилие восстановить. И чтобы взяли его в армию-то. Ну, и взяли».
«Мама, если не я, то кто будет вас защищать?»
Первые полгода Владислав служил в посёлке Песчанка под Читой. Проводы устроили в Даурии. Евгений на них не пришёл, но встретил Влада в Чите, доехал с ним до части, забрал гражданскую одежду с призывного пункта. И потом навещал сына по воскресеньям. «Хотели его забирать домой, чтобы в ванне помылся да поел нормально. Но из-за ковида не получалось, – вспоминает Евгений. – Соки привозил, зубные щётки, шампунь. Фотографировал его, матери отправлял, что он жив-здоров».
После Песчанки Владислава перевели в город Голицыно Московской области. Там в 2021 году он заключил контракт. Родители не были против.
И Олеся, и Евгений сразу узнали, что сына отправляют на «спецоперацию». Он рассказал им об этом за несколько дней до пересечения российско-украинской границы. «Первый раз “зашёл” на Украину в феврале – пообещали, что потом отпустят в отпуск, – говорит Олеся. – Этого не произошло. 30 апреля он мне позвонил, сказал, что второй раз “заходит”. Я не хотела, конечно. Я была против. Настаивала, чтобы он прервал контракт. Плакала. А он мне сказал: “Мама, если не я, то кто будет вас защищать?” Там, видимо, психологи с ними работают. Ну, сказали, что надо, он и поехал».
Отец Владислава тоже пытался отговорить сына от повторного захода в Украину. «Говорю: может, не поедешь, приедешь, порешаем тут чё-нибудь, – вспоминает Евгений. – А он мне голосовое отправил, что его и уволить не могут, и в отпуск отправить не могут. И сказал ещё, что друг евонный тоже второй раз туда поехал».
Владислав погиб 11 мая, родители узнали о его смерти 20 мая. Парня похоронили на кладбище в Даурии. В цинковом гробу прорезали окошко. Родители вспоминают, что «лицо Влада было узнаваемо». Олесе вручили орден Мужества, которым её сына наградили посмертно.
А через неделю Олеся подала на бывшего мужа в суд.
«Козёл» и «недопапа»
«С юных лет я растила Влада одна, – сказала 42-летняя Олеся Бадртдинова, глядя в камеру. – Всего у меня три сына. Отец уклонялся от алиментов».
Олеся держала перед собой красную книжечку – удостоверение о том, что её средний сын Владислав награждён орденом Мужества посмертно. Она стояла у монумента 70-летия Победы. Сразу за монументом был пустырь, заросший высокой, по пояс, травой. Вдали виднелась церковь Спиридона Тримифунтского – единственная в Даурии. Этого святого верующие просят о помощи в делах, связанных с деньгами и жильём.
Бадртдинова подала судебный иск к бывшему мужу и потребовала лишить его всех компенсаций за погибшего сына. Она записала видео, потому что хотела огласки. «Я настаиваю, что отец этих выплат недостоин», – несколько раз повторила в своём кратком выступлении Олеся.
Видео с Бадртдиновой опубликовал телеканал «Забайкалье». «Отец погибшего, который толком и не участвовал в воспитании, требует за него выплаты», – подчеркнула корреспондентка.
Многие комментаторы (в основном женщины) поддержали мать: отец Владислава не должен ничего получить. В комментариях его называли «козлом», «подонком» и «недопапой». Некоторые возмутились тем, что родители Бадртдинова вообще отправились в суд. «Как мерзко, сына нет, а они деньги делят, – написала читательница забайкальского паблика. – Как ему это наблюдать с небес».
За погибшего Владислава Бадртдинова его отцу и матери полагается около 16 миллионов рублей – по 8 миллионов на человека. Сюда входят единовременная выплата от Минобороны в 5 миллионов, единовременное федеральное пособие в 4,4 миллиона, страховка в 2,9 миллиона, выплата от правительства Забайкальского края в 1 миллион и некоторые другие выплаты.
«У меня жизнь без неё нормально слаживается»
Олеся Бадртдинова рассказывает, что сейчас живёт в «каком-то тумане». «Нету у меня в голове никакого порядка», – говорит она, описывая свои чувства по поводу судебной тяжбы с экс-супругом. Олеся не может назвать точные суммы выплат, которые хочет забрать у Евгения. «Я ни у кого этим не интересовалась», – заявляет она.
В суд Бадртдинова пошла, когда узнала, что Евгений в принципе не отказывается от компенсации за погибшего сына. «Он живёт в другой семье, – недоумевает Олеся. – Почему он должен в другую семью эти деньги [принести]? Ребёнок погиб, а тут папа у нас [объявился]».
Уже после подачи иска, в середине июня, и Евгений, и Олеся получили по 2,5 миллиона рублей: это была первая федеральная выплата от Минобороны РФ. Компенсацию разделили между родителями поровну. Когда Олеся узнала об этом, она изменила иск – потребовала, чтобы у Евгения забрали и уже перечисленные миллионы, и все будущие выплаты.
На компенсацию Олеся хочет купить квартиры для своих сыновей Виталия и Романа. «Сама я никогда не смогла бы обеспечить их жильём», – объясняет Бадртдинова. Её бывший муж об этом не знает: он «без понятия, на что она хочет деньги потратить». «Слух прошёл, что она сказала старшему [сыну], что будет ему квартиру в Даурии или в Забайкальске покупать, – снижает голос Евгений. – Но в Даурии нет работы. Нету смысла там жить. В Забайкальске то же самое. Я разговаривал с сыном сегодня, он мне сказал: «Я ещё не спрашивал [у матери про квартиру]. Я ему: а чего ты время тянешь?»
Евгений подчёркивает, что и сам мог бы купить сыновьям жильё на «похоронные деньги» – в столице региона Чите, где найти работу гораздо проще, чем в Даурии. «Я же хотел сначала ей [Олесе] эти миллионы отдать, – говорит он. – Пытался с ней два раза поговорить, но она вообще на контакт не идёт. Потом узнаю, что и в суд ещё на меня подала. Ну вообще!» Теперь Бадртдинов настроен судиться с экс-супругой до конца.
«Он мне в голосовых сообщениях желал смерти, говорил, чтоб я сдохла, что будет пить и на моей могилке танцевать, – восклицает Олеся. – Сейчас мама его пишет мне СМС, чтобы мне всё вернулось. А что вернулось? Я ребёнка потеряла. У них корысть вот этих денег любым путём [получить]».
«Я общался и общаюсь с детьми, а её [Олесю] это постоянно злит, – говорит Евгений. – Она, наверное, хотела бы увидеть меня пьяного под забором, а у меня жизнь [без неё] нормально слаживается».
В Забайкальском районном суде Бадртдиновым предложили заключить мировое соглашение и разделить деньги без разбирательств. Но Олеся на это не пошла: «С ним [Евгением] так не договоришься. Он всю жизнь врал, скрывался и не устраивался на официальную работу, чтоб меньше платить. И сейчас тоже будет врать».
«Думала, может, что-то поменяется»
Олеся и Евгений поженились в 2000 году. Первые годы жили в Даурии. «Зарплату он практически домой не приносил, приходилось выживать на детское пособие, – говорит Бадртдинова. – Гулеванил, менял женщин».
Сам Евгений отрицает, что скрывал деньги от Олеси. И не согласен с тем, что не занимался воспитанием сыновей. Евгений рассказывает, что часто брал двухлетнего Влада с собой на работу. «Мать на работе, старший ребёнок у бабушки, – вспоминает Бадртдинов. – Влад со мной. Беру продукты, беру горшок. И возим целый день металл на камазах».
Олеся говорит, что не могла терпеть поведение Евгения и подала на развод. Правда, через пару лет пара снова стала жить вместе. «Она ко мне вернулась. Не я к ней ворачивался», – подчёркивает Евгений. «Тяжело было детей одной растить, в детский сад устроить их не удалось – очереди, – объясняет Олеся. – Думала, может, что-то поменяется. А отец детям всё равно нужен».
![мать солдата, суд за гробовые, солдат погиб на украине, гробовые выплаты,](https://cherta.media/wp-content/uploads/2022/08/03.png)
«После рождения третьего сына Романа папа наш опять стал фестивалить, уезжал всё время на заработки, – вспоминает Олеся этот период. – Даже когда я рожала, его не было в Даурии, только через два месяца появился. Поэтому у Ромы прочерк стоит в графе отцовство».
Евгений объясняет, что во время родов Олеси был в отъезде, потому что работал. «Когда вернулся, нас кинули с деньгами, их не было, – рассказывает он. – Поговорили с женой. Она говорит – тогда прочерк ставлю, буду получать деньги как мать-одиночка. А с младшим сыном я, например, в больнице лежал, когда ему годик был».
Большую часть брака Бадртдиновы прожили в частном доме. В 2012 году Олеся решила окончательно уйти от Евгения – купила на материнский капитал квартиру в пятиэтажке в Даурии и съехала туда со всеми тремя сыновьями. «В оконцовке я их одна тянула, – говорит она. – Постоянно занимала у знакомых. Потом стала кредиты брать. Папа платил копеечные алименты. В совхоз устраивался, чтобы поменьше отдавать. Воспитанием [сыновей] ни дня не занимался». Сам Евгений с такой трактовкой не согласен: «Старший у меня весь 9-й класс прожил. Младший тоже каждое лето в гости приезжал».
У Евгения много лет накапливались долги по алиментам за Влада и Виталия. Он объясняет, что были трудности с официальным трудоустройством. «Да и сейчас официальную работу не нашёл нормальную, – говорит он. – Вот съездил на вахту, отработал, зарплату третий месяц не плотят. Сейчас поеду на другую, вроде нормальная вахта. Как заплотят, будет понятно».
В разговоре с ЛБ Евгений несколько раз подчёркивает, что его нынешняя семья в деньгах вообще не нуждается. «То, что мне перевели за Влада, лежит, мы это не трогаем. У [нынешней] супруги два сына обеспечены [жильём] и дочка сейчас замуж выйдет…»
Нынешняя жена Евгения работает медсестрой в детской больнице. Алименты Бадртдинов полностью погасил в 2021 году – когда старшим сыновьям было 23 и 20 лет.
«Когда ей выгодно, отношения нормальные»
Похороны Владислава разожгли конфликт между его родителями с новой силой. Олеся осталась недовольна поведением бывшего мужа на прощании. «Я и могилку для сына искала на кладбище, и с кафе договорилась по поминкам, – говорит Олеся. – А папа явился за день до похорон».
На панихиду Евгений приехал со своей нынешней женой. Олеся не может ему это простить. «Зачем он это сделал? Это не смотрины были», – рассуждает она. Олеся подозревает, что Евгений хотел спровоцировать скандал. «Но у меня здесь ребёнок [мёртвый], зачем бы я позорилась?» – всхлипывает женщина.
«Потом не постеснялся в суд чек отдать, что он мне на похороны перевёл 15 тысяч рублей, – говорит Олеся. – Это некрасиво. Так не поступают мужчины. А мне помогла хорошо воинская часть, где я работаю, друзья, знакомые. Вот им спасибо».
![мать солдата, суд за гробовые, солдат погиб на украине, гробовые выплаты,](https://cherta.media/wp-content/uploads/2022/08/04.png)
Бывший супруг Олеси объясняет, что встречал в Чите тело Влада. Поэтому не приехал раньше. «Она просто испытывает ко мне неприязнь и всё, – громко говорит Евгений. – И вообще, когда ей выгодно, отношения нормальные. Сейчас выгодно, чтобы я был плохим отцом. А я – нормальный отец!»
«Влад и не хорошо и не плохо относился к папе, – говорит Олеся. – Есть так есть, нет – и ладно. Пока учился в Чите, раза три к нему обращался по поводу денег. Ну, сто рублей даст и не больше. Когда служил, тоже просил денег у папы, но это было уже взаймы. Влад всегда деньги возвращал. Он говорил, что ему ко мне стыдно уже обращаться – мать и квартплату платит, и кредиты, и Ромку тянет. Но я сказала ему: я мать, я обязана тебе помогать, обращайся».
В социальных сетях Владислава Бадртдинова фотографий с мамой и братьями больше, чем фотографий с друзьями. Они в новогодних колпачках перед ёлкой, они за накрытым столом, они гуляют по улице. «За брата – стрелять, за маму – казнить», – картинку с такой надписью Влад выложил несколько лет назад. На картинке изображен чёрный затонированный джип, рядом – чёрный автомат в мужской руке. Через пару постов – ещё одна запись про маму: «У кого милая мама, ставьте лайк».
«Гробовые» на общих основаниях
«Если родители не лишены родительских прав, то им положены “гробовые” на общих основаниях, – объясняет военное законодательство РФ адвокат, создатель телеграм-канала “Военный омбудсмен” Максим Гребенюк. – Отсудить деньги у отца погибшего – сомнительная перспектива».
Такого же мнения придерживается читинский юрист Алексей Кузнецов, представляющий интересы Евгения Бадртдинова. «Евгений имеет право на половину выплат, – говорит Кузнецов. – У Владислава не было жены и детей. Тогда средства распределяются между родителями». Кузнецов рассказывает, что в его практике были похожие случаи: бывшие супруги, «имеющие старую неприязнь друг к другу», делили деньги за погибших сыновей и обращались за юридическими консультациями. «Но до суда дело не доходило, – подчёркивает Алексей. – После детальной беседы клиенты отказывались от действий, подобных Олесиным: понимали, что это бесперспективно. Да и с моральной стороны тяжело. Хотя многим деньги “срывают крышу”».
С начала «спецоперации» в России появляется всё больше случаев, связанных с дележом «гробовых». В Волгоградской области возник скандал из-за компенсации за погибшего 28-летнего Сергея Семёнова. Мать Сергея заявила, что отец не воспитывал сына и даже не был на его похоронах, но при этом получил часть выплат. В Волгограде родственники погибшего Валерия Коваленко сняли 10 миллионов рублей с карты, хотя выплаты были положены его деду-опекуну. В Рязанской области отец военного Александра Савёлова претендует на половину «гробовых», хотя он бросил семью 13 лет назад, не платил алименты и пытался выселить жену с его собственным сыном из дома. В Ленобласти мать 20-летнего Кемала Бостанова подала в суд на его отца: тот тоже хочет получить часть компенсации, хотя последний раз видел сына, когда тот был младенцем. Все эти дела пока находятся в стадии судебных или досудебных разбирательств.
Из Даурии в Украину уехало около 30 местных жителей. Кроме Влада, погибло ещё минимум трое. В начале «спецоперации» в посёлке, как и везде по России, проходили патриотические акции, флешмобы и автопробеги. Сейчас настроение в Даурии меняется. «Все мы думаем: зачем всё это надо, проклятая война, – размышляет жительница посёлка, воспитатель детского сада Яна Горбунова. – Вот у меня двое сыновей. Страшно понимать, что твой ребёнок вырастет, пойдёт куда-то в армию. Конечно, за Родину, за всё это. Но почему именно наши дети?»
Яна много лет знает Олесю Бадртдинову и говорит, что та «действительно тянула сыновей одна». «Папа там никогда активности не проявлял, – рассказывает Горбунова. – Родились детки – ну, и молодцы». Ещё одна жительница Даурии Ольга Покоева добавляет, что Бадртдиновой нужно бороться за деньги. «Влад отличным был парнишкой, улыбался всегда, – говорит она. – Но его сейчас не вернёшь. А миллионы на дороге не валяются у нас тут».
Однокомнатную квартиру в Даурии можно купить за 300-600 тысяч рублей. На компенсацию за смерть Влада Бадртдинова его родители смогли бы приобрести 26 «однушек».
«Не хочу такую судьбу»
У Влада Бадртдинова не было жены и детей. В Чите он встречался с девушкой, но до ухода в армию с ней расстался. «Я Влада уговаривал этого не делать, но он решил – и всё, – рассказывает его отец. – Сказал мне, что не хочет такую же судьбу, как у меня».
– А чем у вас была бы похожа судьба?
Евгений долго не отвечает. «Ну, вот Влад был бы в армии, а девушка была бы здесь, – наконец говорит он. – Не вместе типа. Ждать всё время ей бы пришлось. И вот он так решил. Вроде расстались друзьями».
Бадртдинов замолкает. И вдруг начинает быстро рассказывать, как помогал Олесе с сыновьями, когда ездил на заработки в Китай. «Привозил оттуда овощи, фрукты, всякие вещи. И сперва туда [к бывшей жене] заезжал, половину им отдавал. А половину уже себе увозил».
– А теперь она просто испытывает ко мне неприязнь, – недоуменно заканчивает Евгений. – Ну почему?
Автор: Карина Пронина/«Люди Байкала»