Кого международное сообщество считает военнопленными?
Военнопленные — это попавшие во власть другой стороны военные и добровольцы, законно участвующие в боевых действиях; гражданский персонал, следующий за вооруженными силами, или, при определенных условиях, население неокупированных территорий, которое взяло в руки оружие и не успело организовать добровольческий отряд.
Человека со статусом военнопленного запрещено преследовать за сам факт участия в войне. Женевские конвенции содержат ряд гарантий и условий, регламентирующих статус военнопленных. Она гарантирует им, например, право писать письма родственникам и право на общение с представителями гуманитарных организаций.
Может ли гражданское лицо попасть в плен?
В СМИ появляются сообщения о том, что российские власти держат в плену гражданских лиц из Украины — и это, конечно, совершенно незаконно. Действительно, при определенных условиях можно интернироватьПринудительно задержать или переселить граждан стороны, находящихся на оккупированных территориях. гражданских лиц, но на это должны быть основания — они должны представлять реальную угрозу безопасности.
Каждый интернированный имеет право на пересмотр решения о лишении свободы в кратчайший срок, а если это решение остается в силе, он имеет право на его периодический пересмотр. Международное право предусматривает и другие процессуальные гарантии. А то, что сейчас делает российская армия — это обычное похищение и незаконное лишение свободы. Похожее происходит последние десятилетия, например, в Чечне: там людей просто похищают из дома, держат в подвале УВД, а потом либо «легализуют», то есть возбуждают уголовное дело, в рамках которого человека официально помещают под стражу, либо человек пропадает.
Есть ли какие-то критерии оценки, насколько эта угроза реальная? Если, например, человек взял в руки оружие, он будет считаться угрозой?
Гражданское население, которое спонтанно берет в руки оружие и начинает защищаться, может быть приравнено к комбатантамКомбатантами в международных вооруженных конфликтах считаются участники регулярных вооруженных сил страны. В таком случае они считаются военнопленными, и их нельзя судить за участие в вооруженном конфликте. Если человек не имеет права на статус военнопленного, его можно задержать в рамках уголовного преследования — сам факт участия в боевых действиях может квалифицироваться как преступление.
Но если территория уже оккупирована, например Мариуполь, у гражданского населения нет такого права. То есть если на вас идут с оружием, и вы спонтанно оказываете вооруженное сопротивление — международное право вас защищает. А если ваша земля уже захвачена и вы ведете партизанскую борьбу — вы не становитесь комбатантами, но считаетесь военной целью. Иногда таких людей называют незаконными комбатантами — по международному праву их можно судить за участие в военных действиях.
Интернирование гражданских лиц — то есть лишение свободы без предъявления уголовных обвинений — возможно лишь из соображений национальной безопасности. Например, если есть подозрения, что гражданские лица могут распространять и передавать информацию о дислокации войск, движении вооружения или других «чувствительных» вопросах. В таком случае их при определенных условиях можно интернировать — но не потому, что они взяли в руки оружие.
Может ли член ЧВК «Вагнер» получить статус военнопленного по международному праву?
Это незаконное с точки зрения российского права вооруженное формирование, то есть вообще-то участие в нем — преступление. С другой стороны, президент подписал закон, который де-факто приравнивает их к военнослужащим: у них есть, например, право претендовать на статус ветерана боевых действий.
Примерно то же происходило в Украине с добровольческими формированиями, которые существовали с 2014 года и участвовали в АТО. Сейчас все они уже инкорпорированы в регулярные вооруженные силы, но тогда в переходном периоде их статус ретроспективно приравнивался к военнослужащим ВСУ при соблюдении ряда условий.
Это очень похоже на то, что сейчас происходит в России с ЧВК. За исключением того, что в Украине действительно были негосударственные добровольческие формирования, а в РФ участие государства в жизни ЧВК другое: Пригожин прямо признал, что руководит «Вагнером» , есть много свидетельство большей связи ЧВК и российских властей. Я не уверена, что у членов ЧВК «Вагнер» есть право на статус военнопленного. Потому что они в первую очередь — наемники, а у наемников нет такого права.
С какого момента человек считается военнопленным?
Есть статьяСтатья 41. Запрещается подвергать нападению лицо, которое признано или которое в данных обстоятельствах следует признать лицом, вышедшим из строя. Вышедшим из строя считается любое лицо, которое находится во власти противной стороны, ясно выражает намерение сдаться в плен, или находится без сознания или каким-либо другим образом выведено из строя.Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям, где говорится, что нельзя применять насилие в любой форме по отношению к «вышедшему из строя представителю противоборствующей стороны». Это военные, находящиеся во власти другой стороны, проявившие четкую интению сдаться и сложить оружие или находятся без сознания. Сейчас все обсуждают видео18 ноября в интернете появилось видео, на котором предположительно украинские военнослужащие убивают российских пленных. Подлинность видеозаписей не подтверждена. с погибшими российскими военнопленными. Видно, что они в беззащитном состоянии — по конвенции на них уже распространяется защита от применения к ним какого-либо насилия.
Что нужно сделать, чтобы сдаться в плен?
Нет определенного протокола — «если ты сделаешь А, наступит Б». Мне кажется, международное гуманитарное право довольно простое и интуитивное — если человек беззащитный, на него нельзя нападать. Конкретно в этой ситуации [с российскими военными] мы видим, что первые десять человек из 11-ти либо уже были пленными, либо явно выразили желание сдаться в плен и не предприняли никаких попыток напасть на другую сторону. Так же и с ранеными: человек может не говорить, что сдается в плен, но если он беззащитен, то международное право его защищает.
Нападение на безоружного человека всегда считается военным преступлением?
Если человек знает, что противник безоружен, или он четко показал, что готов сдаться в плен — нападение на него будет считаться военным преступлением. Но если человек сомневается, что противник не начнет в него стрелять, например, у сдающегося противника в руках автомат — тогда это не считается военным преступлением.
Для чего вообще берут в плен?
Логика международного гуманитарного права в том, что любая война — это зло, но если она наступила, нужно соблюдать правила, которые минимизируют ненужные страдания. Если убийство пленного или беззащитного не принесет военного преимущества, зачем это делать? Это уже не нападение на военный объект, военную цель, а просто убийство. Это моральная логика.
Но есть еще и практические соображения, о которой открыто говорила украинская сторона: каждый пленный военный — возможность обменять его на своего. Плюс если противники знают, что их не возьмут в плен, а просто расправятся с ними, у них будет намного меньше мотивации складывать оружие.
Военнопленные не могут считаться преступниками по законам той страны, где они взяты в плен?
Да, пленного нельзя судить за участие в войне, даже если само развязывание этой войны преступно. Если, например, российского военного будут судить просто за факт участия в вооруженных действиях, это будет военным преступлением и нарушением Женевской конвенции. Его можно судить за общеуголовные или международные преступления, которые он совершил, будучи военным, — например, убийство безоружного, изнасилование, геноцид или преступления против человечности.
Признавая полк «Азов» террористической организацией, Россия потенциально нарушает положения Женевской конвенции. Это попытка преследовать людей за сам факт участия в вооруженном конфликте — либо угроза такого преследования. Одно дело, если бы «Азов» был незаконным военным формированием, но это официальное подразделение ВСУ, и судить человека за то, что он в нем состоит, абсолютно незаконно.
То, что формально у нас не война, а спецоперация, имеет значение для международного права?
Для международного права не важно, как это называет одна из сторон. Есть объективные критерииКомментарий к Женевским конвенциям 1949 г. Любые разногласия, возникающие между двумя государствами и приводящие к действиям вооруженных сил являются вооруженным конфликтом по смыслу статьи 2, даже если одна из сторон отрицает существование состояния войны. Не имеет значения, как долго продолжается конфликт или сколько в нем погибших. оценки, когда они совпадают с происходящим, мы называем это международным вооруженным конфликтом.
Как проходят суды над военнопленными? Кто их защищает?
Мы знаем о судах в Украине, что происходит с ними в России мы слышим намного меньше. В медиа российские чиновники грозятся такими судами, Следственный комитет делает заявления, но на деле мы пока не знаем о судах над членами полка «Азов» или другими военнопленными. Что на самом деле происходит с пленными, мы не знаем. По ощущениям, Россия многих пленных обменивает, учитывая то, что это происходит даже с теми, кого так сильно линчевали публично.
В Украине все немного более понятно, выносятся вполне публичные приговоры. Насколько я видела, там были адвокаты по назначению. Женевская конвенция гарантирует подсудимому возможность самому выбрать защитника. Например, родственники из России могут нанять адвоката в Украине — при условии, что у них есть связь с военнопленным, и они могут вовремя это сделать.
Отличается ли процесс над военнопленными от судов по общеуголовным делам?
В Украине преступлениями, совершенными военными, занимаются общеуголовные суды по уголовному кодексу страны, там есть положение о военных преступлениях — соблюдается обычная процедура. Я сейчас говорю про формальную сторону. Должны действовать все гарантии справедливого суда по правам человека, базовые гарантииСтатья 84 Женевской конвенции. Только военные суды могут судить военнопленного, если только законодательство держащей в плену державы не предоставляет специально право гражданским судам судить лиц, принадлежащих к составу вооруженных сил этой державы, за то же преступление, в котором обвиняется военнопленный. Ни в коем случае военнопленный не будет судиться каким бы то ни было судом, который не предоставляет основных общепризнанных гарантий независимости и беспристрастности и, в частности, судебная процедура которого не обеспечивает подсудимому прав и средств защиты, предусмотренных статьей 105. справедливого суда по Женевским конвенциям: независимость и беспристрастность суда, презумпция невиновности, обеспечение защиты обвиняемого.
Был показательный случай, когда российского военного приговорили к пожизненному заключению. До этого ЕСПЧ постановил, что пожизненное лишение свободы в Украине нарушает запрет бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания. В апелляции ему отменили пожизненное заключение и пересмотрели наказание.
Военнопленного, осужденного за военные преступления, можно обменять?
Что с пленным будет происходить после обмена, во многом решает государство. Мне вспоминается случай из нулевых, когда в Венгрию на языковые курсы прибыли военные из разных стран, и азербайджанский солдат убил армянского, отрубил ему голову топором. В Венгрии его привлекли к уголовной ответственности, а потом отправили в Азербайджан для отбывания наказания. В аэропорту его встретили с цветами, как героя.
Формально, если российский военный совершил международное преступление на территории другой страны и был обменян, он все равно подлежит уголовной ответственности и должен в идеале продолжать отбывать наказание. Но есть подозрение, что будет не совсем так.
Кто должен размещать, содержать, кормить и лечить военнопленных? Кто следит за тем, чтобы их права не нарушались?
Этим должно заниматься государство, взявшее людей в плен. По Женевской конвенции военнопленные должны содержаться отдельно от преступников. Они должны быть защищены от пыток, плохого обращения, обеспечены определенным пропитанием и прогулками, место их содержания должно отвечать ряду критериевПодробнее об условиях содержания военнопленных можно прочитать в этой статье.. Их нельзя полностью изолировать, гуманитарные организации, такие как Международный Комитет Красного Креста, должны иметь возможность их навещать.
Я читала последнее заявление мониторинговой миссии ООН в Украине — они говорят, что Украина предоставляла им конфиденциальный доступ к российским военнопленным, а Россия нет. В Женевской конвенции есть положение о том, что военнопленные должны иметь возможность вести конфиденциальные разговоры с организациями и должностными лицами, в том числе чтобы иметь возможность пожаловаться на условия содержания, сообщать своим близким, где они находятся, писать письма. Конечно, часто на практике этого не происходит.
Как должен происходить обмен пленными?
Международное гуманитарное право не регулирует, когда и на каких условиях они должны обменяться пленными. Обмены часто непубличны.
При этом, как только прекратятся военные действия, государства обязаны отправить военнопленных на родину. Если человек отбывает наказание, то его могут освободить и репатриировать после того, как он освободится. Но бессрочно держать в плену людей нельзя.
Обмены — это, скорее, дипломатический инструмент. Например, на каком основании Медведчука обменяли на украинских пленных — гражданина Украины на украинских военных, с отправкой в другую страну? Он не комбатант, его обвиняли в общеуголовных преступлениях. Конституция Украины, так же, как конституция России, не предусматривает возможности выдачи своего гражданина за пределы государства.
Могут ли военнопленного выдать его стране без его согласия?
Нет. Военнопленный не может быть репатриирован против своего желания во время военных действий. Международное право в области прав человека это тоже запрещает. Третья статья Европейской конвенции запрещает выдавать, высылать или экстрадировать человека на территорию государства, если есть риск, что его могут подвергнуть пыткам или убить. Международный Пакт о гражданских и политических правах — все еще действует в России — содержит аналогичные положения.
У кого-то шансы быть убитым или подвергнуться пыткам выше, чем у других людей. Если говорить о ситуации с предполагаемым участником «Вагнера» Нужиным, то здесь были разумные основания полагать, что с ним в России могло произойти что-то плохое. Можно предположить, что бойца ЧВК «Вагнер», который говорил в интервью украинским журналистам, что хотел перебежать на другую сторону, ждет расправа.
Сейчас в некоторых юрисдикциях отказываются высылать людей в Россию даже не по политическим делам, потому что, очевидно, им не будет обеспечено справедливое судебное разбирательство или они будут содержаться в «пыточных» условиях.
По новому закону за добровольную сдачу в плен можно будет получить уголовный срок до десяти лет. В Госдуме предложили внести поправку о лишении приобретенного российского гражданства за сдачу в плен и дезертирство. Что по поводу подобных законов говорит международное право?
Эти людоедские законы противоречат правам человека и конституции. Но Конституционный Суд такое не смущает — он уже называл такое лишение гражданства «конституционно-восстановительной мерой» .
«Уголовки» за сдачу в плен прямо не нарушают международные обязательства России. Это одна из многих наших «внутренних» проблем, как закон о фейках, дискредитации армии так далее. Не очень понятно, как именно суд будет определять «добровольную» сдачу в плен, здесь очень много пространства для фантазии. Я думаю, это будут либо очередные «мертвые» статьи, которые используют для устрашения, либо людей с той же целью будут произвольно привлекать к ответственности.
Если воюющие стороны будут соблюдать положения Женевской конвенции, то к ним в плен будет сдаваться больше людей. Почему тогда и Украина, и Россия не рассказывают открыто о том, что происходит с пленными?
Если войны, которые происходили в мире, хоть чему-то нас научили, это тому, что все стороны нарушают международное право. Тексты Елены Костюченко про войну очень правдивы: в войне нет логики, это раковая опухоль. В какой-то момент насилие просто начинает множить само себя. Люди в такие моменты не руководствуются планами, у них нет объяснений тому, что они делают. Война открывает портал в ад, и все стороны в него погружаются. Это не правовое объяснение, но мне кажется, другое тут не подходит.
