У женщин появляются права
Женский вопрос в России начал активно подниматься в конце XIX века. До 1917 года у женщин не было большинства гражданских прав. В том числе на них не распространялись избирательные права, которые предоставила мужчинам земская реформа 1864 года и Манифест 1905 года. Ленин называл такое положение дел «возмутительным пережитком крепостничества и средневековья».
Несмотря на получение избирательного права весной 1917 года, только с приходом советской власти женщины сразу получили такие же права, какие были у мужчин, более того, даже уравняли продолжительность рабочего дня и минимальную оплату труда. Следом новые власти уравняли права в отношении детей, принятия решения о браке и разводе (также упразднили право церкви заключать браки). Женщины получили возможность не только работать, но и уходить в декретный отпуск и получать оплату в этот период.
Такие решения были очень прогрессивными даже по меркам остального мира и, конечно, поддерживались женскими движениями. Но цель обучения женщин письменности, создания детских садов и прочих мер была не в предоставлении полной свободы и самостоятельности в жизни. Как писала одна из ключевых фигур в советской политике Александра Коллонтай, при коммунизме, где государство будет полностью обеспечивать воспитание детей и все остальные вопросы, у женщины должна быть общественная обязанность беременеть, рожать и выкармливать грудным молоком детей для всеобщего блага. Таким образом, несмотря на временное разрешение абортов (до 1936 года), полный контроль над собственным телом не подразумевался.
Идеологи создания советского государства воспринимали традиционную семью как антиобщественный элемент увековечивания буржуазных ценностей. Аналогично с этим феминизм они считали капиталистическим движением, отношение к нему было соответствующим — запрет и наказания за распространение таких идей.
Одновременно власти пытались искоренить все исключительно женские атрибуты, не считая деторождения, причем не воспитания, а только рождения. Чтобы построить индивида нового типа с задачей и функцией служения общественному благу.
При этом руководство страны считало, что работу с женщинами нужно вести отдельно от мужчин, в первую очередь из-за «дремучести» женщин: более низкого уровня образования, высокой религиозности, а значит, приверженности старым ценностям. В сентябре 1919 года по решению ЦК РКП(б) были созданы отделы партийных комитетов по работе среди женщин (Женотделы) и соответствующий центральный Отдел. Его возглавила Коллонтай.
Сопротивление, ссоры, хроника убийств
Распространение женских прав шло негладко. Доктор исторических наук Ирина Викторовна Алферова описывала выступление делегатки на Всероссийском совещании организаторов по работе среди женщин в 1920 году, которая рассказывала про отношение парткомов к Женотделам: «Нам на местах приходится выдерживать большую бучу, много ругаться, много ссориться, брать нахальством. <…> Товарищи на местах к нам пренебрежительно относятся».
Более того, к работницам Женотделов проявляли агрессию, вплоть до убийств. Сильнее всего сопротивлялись на приграничных неславянских территориях. Были зафиксированы случаи агрессии мужчин к делегаткам: три убийства в Чигринском районе Украины, случаи физической расправы в Архангельской области, в Туркменистане и в Узбекистане. Например, журнал «Мысль» в статье 1972 года приводит цифру в 203 убийства за 1928 год; также есть данные о цифре в около 300 убийств в Центральной Азии лишь за один квартал 1929 года. А в журнале «Коммунистка» была отдельная рубрика «Наши жертвы».
Лидеры СССР считали, что ключевая проблема, которая препятствует изменению положения женщин по всей стране — сопротивление со стороны религиозной и семейной традиции. Эту проблему отмечала и Коллонтай, говоря о враждебном отношении к Женотделам со стороны многих женщин. Они считали, что такие отделы разрушают семьи, провоцируют бездушное разделение родителей и детей (при развитии детских садов и школ) и борются против церкви.
Наиболее травматичное распространение Женотделов, в том числе под контролем ЧК, происходило в мусульманских регионах, особенно в Средней Азии и на Кавказе. В Протоколе совещания работников среди женщин Востока отмечалось: «Национальное угнетение так называемых “малых национальностей” при самодержавии, угнетение, покоившееся на классовом неравенстве, способствовало сохранению патриархально-феодальных форм хозяйства и быта этих национальностей. Это особенно сказалось на сугубо угнетенном положении женщин Востока, до сих пор находящихся в рабском подчинении мужчины. Все старые правовые отношения, несмотря на то что они формально уничтожены советской властью, держат женщин в области семейного, брачного права на положении не далеко отстоящего от положения женщин диких племен». Это положение усугублялось исключительно низкой грамотностью женщин — менее 5%.
В таких регионах женщины были не только не готовы обрести все права и обязанности «советской женщины», но и совершенно этого не хотели, и в большинстве случаев противились.
Борьба за паранджу
На первом этапе «раскрепощения женщин» в мусульманских регионах, таких как Туркестан, позже разделившегося на Узбекистан, Туркменистан, Кыргызстан и Таджикистан, пытались мягко внедрить новые правила жизни и привлечь мусульманских женщин для работы в Женотделы, обучить их письменности и прочее. Но эта инициатива совсем не учитывала культурные особенности региона: в 1920-х там еще действовали законы шариата. Мусульманские женщины там носили не просто хиджабы, а паранджу, причем это было важно и для мужчин, и для самих женщин, потому что подтверждало чистоту и приверженность религиозной традиции. Участие в Женотделах подразумевало в том числе необходимость снимать паранджу и переводило согласившихся участниц в статус «падших», что подвергало их риску изнасилования и даже убийства.
Так, в 1928 году вышла новость, что «житель кишлака Узун задушил свою жену и ее мать за то, что обе сбросили паранджу». Как писал один из сотрудников Наркомата иностранных дел в 1925 году: «В Керкинском округе Женотдел работает всего несколько месяцев. Фактически он ничего не сделал, но в кишлаках и аулах (деревнях) о нем говорят больше, чем о продналоге. Словом “Женотдел” пугают маленьких детей. Работа этой организации дискредитирована на много месяцев вперед. <…> на распропагандированный женотдельский пункт дехканин (крестьянин в средней Азии) не пустит свою жену, хотя бы и смертельно больную…».
Первый этап внедрения Женотделов провалился и принес лишь жертвы со стороны женщин, которые пытались участвовать в их работе, пока другие либо не хотели, либо были слишком напуганы. В других регионах женщины также активно сопротивлялись — например, на территории нынешней Республики Татарстан они выступали против запрета многоженства, объясняя его жизненной необходимостью, недостатком мужчин и риском остаться в девках.
Второй этап внедрения развернули после того, как руководство из Москвы потребовало результатов. Решение — давить на мужей, чтобы они приводили жен на собрания Женотделов. Это стало намного более травмирующим для традиционных религиозных женщин. С одной стороны, через наделение женщин правами советская власть боролась и с традиционным укладом семейной жизни, который был неприемлем для нового государства. С другой, это предполагало уничтожение идентичности, запрет принимать решения, как выглядеть, и постоянно унижала женщин. В 1928 году в Москву докладывали: «Городской Совет написал отношение всем кварткомам (Квартальный комитет, местный орган самоуправления в рамках кварталов.), чтобы последние пригласили всех женщин на собрание. Кварткомы женщин на собрания отправляли насильно. Член комиссии Риза Ахунов на собрании заявил, если кто не будет снимать паранджи, тот будет привлекаться к штрафу 50 рублей и к аресту на шесть месяцев. Риза Ахунов сказал: “Если вы увидите женщину, идущую в парандже, то сами можете ее снимать”».
Сами женщины активно сопротивлялись. В мае 1929 года тайные службы выявили «антисоветское сборище двухсот женщин в сельской области Андижана, где выражалось недовольство принудительным снятием и конфискацией паранджи. На митинге было принято решение провести марш протеста с требованием возврата паранджи».
Реальная борьба за равноправие между женщинами и мужчинами развернулась в первую очередь через борьбу за или против ношения паранджи. Именно слом этой основы религиозной жизни, по сути скрывающий женщину от всего мира кроме семьи, оказался самым важным.
Решение женского вопроса
В итоге, к борьбе за снятие паранджи в регионе подключилось руководство государства. Желание носить паранджу стало приравниваться к контрреволюционной деятельности и представлялось как борьба за женские права. В постановлении президиума ЦИК СССР, принятом в 1930 году, говорилось: «Ввиду обострения классовой борьбы в городе и деревне и усиления в связи с этим убийств на почве раскрепощения женщин, особенно среди восточных народностей, являющихся, таким образом, преступлениями контрреволюционными, — разъяснить ЦИКам союзных республик, что за убийство женщины, если точно установлено, что убийство произошло на почве раскрепощения женщин, может применяться ст. 8 Положения о преступлениях государственных (контрреволюционных)».
Уже к концу того же года паранджа не просто стала редкостью, а пропала из обихода. Самый важный этап наделения женщин правами в Средней Азии завершился — они открыли лица и постепенно стали полноправными членами общества, как минимум на время существования СССР.
При этом в 1930 году Женотделы, с появления которых в мусульманских регионах СССР начались медленные, но неизбежные изменения, перестали существовать. Их заменили женсектора при отделах агитации и массовых мероприятий, с совершенно другими полномочиями. Фактически это было понижение в статусе, больше не было задач по борьбе за права женщин, а осталось общее взаимодействие женщин при подготовке к мероприятиям. В большинстве регионов они были упразднены уже к 1934 году. А Иосиф Сталин объявил, что в СССР такой проблемы больше нет и «женский вопрос решен полностью и окончательно».
В целом, СССР стал одним из пионеров по раскрепощению женщин, по предоставлению различных прав и работы в любых отраслях и первым в мире государством, узаконившим право женщины на аборт. После прихода к власти Сталина многое изменилось. С одной стороны, в 1936 году был введен запрет на аборты, с другой, этим же указом была усилена ответственность за невыплату алиментов. Но изменение отношения властей к правам женщин, как и к правам всех граждан, зависело от задач, которые в этот момент решали руководители страны. Советская система сама по себе не предполагала отношения к свободе личности как к чему-то важному и ставила во главу угла общественное благо. Часть действий советской власти может рассматриваться в парадигме мировых феминистских движений, но фактически они ими не были.
Фотография на обложке Макса Пенсона, группа девушек-узбечек с сотрудницей Женотдела. 30-е гг. http://maxpenson.com/
