Детство и Голодомор
Про ранние годы Чикатило мы знаем довольно много, но по большей части со слов самого маньяка. Он написал следователям своего рода автобиографию, которую озаглавил так: «Жизнеописание подсудимого Андрея Романовича Чикатило — гражданина СССР, жертвы голодных моров и людоедства 1933 и 1947 годов, сталинских репрессий, застоя и кризиса перестройки». Чикатило как филолог и политически подкованный человек мог сознательно сгустить краски, чтобы вызвать сочувствие. Но, несмотря на это, детство у него и правда было непростым.
Он родился 16 октября 1936 года в маленьком украинском селе ЯблочноеСело в Сумской области Украины.. Чикатило рассказывал, что его родители — оба простые люди, работники колхоза — чуть не умерли от голода в начале 30-х годов. Это, вероятнее всего, правда: в 1932 и 1933 Украину охватил массовый голодПо разным оценкам, количество жертв Голодомора составляет от 3,9 до 7 милионов человек. Причиной голода чаще всего называют репрессивную для крестьян политику хлебозаготовки, которую инициировала советская власть. В 2006 года Верховная Рада признала Голодомор 1932-33 годов геноцидом украинского народа. Чикатило утверждал, что одной из жертв Голодомора стал его родной брат:
«В 33 году моего старшего брата Степана съели во время голода людоеды. Мать меня все время предупреждала: не выходи со двора, а то Степана съели, тебя съедят! Я вот в бурьяне сидел, калачики ел, этим питался. Сидишь голодный, в окно смотришь, плачешь».
История про съеденного брата очень сомнительна. Есть много исторических подтверждений, что время Голодомора имел место каннибализм: бывало, что матери приносили в жертву младших детей, чтобы выжили старшие. Часто жертвами каннибализма становились беспризорники, которые ходили по деревням в поисках пищи. Но история про брата Степана не получила никакого подтверждения. Есть версия, что мать Чикатило придумала ее для устрашения, чтобы маленький Андрей не гулял один: его детство пришлось на военные и послевоенные годы, и находиться на улице без присмотра было действительно опасно.
В 1941 году, когда Андрею было 5 лет, его отец Роман ушел на фронт. Сумщину оккупировали немцы, семья выживала с большим трудом. Чикатило рассказывал* об этом так:
«Помню ужасы детских лет, когда мы прятались от бомбежки и стрельбы в подвалах, карьерах, голодные и холодные сидели в канавах; перебежки под свист пуль; помню, как горела родная хата, и зверства фашистов».
«Стеснялся даже того, что появился на свет»
В сентябре 1944 года Чикатило пошел в школу. По его словам, он был стеснительным и застенчивым мальчиком: «Если у меня в классе не было ручки или чернил, я просто сидел за партой и плакал». В первые послевоенные годы в Украине снова случился массовый голод. Чикатило вспоминал, как падал в обмороки от голода в школе:
«Вспоминаю, как с ужасом увидел, как увозили по улице умерших от голода — без гробов, замотанных в тряпки; и услышал разговоры о людоедстве. Но я упорно, до потери сознания продолжал учиться. Много книг читал».
Чикатило был действительно помешан на учебе. Некоторые исследователи связывают его повышенный интерес к образованию с «реакцией гиперкомпенсации»Гиперкомпенсация — стремление преодолеть свою физическую или психическую неполноценность в одной части жизни и компенсировать ее с помощью успехов в другой..
В детстве и подростковом возрасте он ни с кем не дружил: был замкнутым, отчужденным, молчаливым. Многие, кто помнит Чикатило в те годы, говорили, что он редко участвовал в общих играх. Он очень переживал из-за своей близорукости, всегда боялся спросить учителя, что написано на доске. Но очки он не носил до тридцати лет: опасался, что назовут очкариком. В автобиографии Чикатило делает акцент на издевательствах со стороны одноклассников: его дразнили «скелетом», «размазней» и «бабой». Он писал об этом так: «Слезы обиды душили меня всю жизнь. Я стеснялся даже того, что появился на свет».
Эксперты НИИ общей и судебной психиатрии Сербского сошлись* во мнении, что в детстве и подростковом возрасте у Чикатило было много проблем: как врожденных, так и приобретенных.
Пример другим детям
Чикатило всегда был идейным и верил в коммунизм. Когда в 1953 году умер Сталин, 17-летний Андрей плакал и жалел, что не может поехать на похороны в Москву. Он много занимался общественной работой: в старших классах он был редактором стенгазеты, пел в хоре, оформлял всю документацию пионерских отрядов, рисовал плакаты и часто засиживался допоздна.
Родители одноклассников Чикатило ставили* его в пример своим детям. Сам же Андрей страшно завидовал ровесникам, которые «играли, катались по траве и щупали девчат». Он стеснялся девочек, не знал, как с ними себя вести.
В 10-м классе он впервые влюбился — в Лилю Барышеву, скромную школьницу с веснушками, которая играла роль партизанки в самодеятельном спектакле. Однажды они вместе ходили в кино: сидели, соприкоснувшись плечами — только такую близость Андрей мог себе позволить, потому что боялся всего остального. Он рассказывал, что в те времена мечтал о высокой любви и хотел с помощью труда и наук укротить свои низменные позывы. Но не получилось.
«Я однажды сорвался. К нам во двор зашла Таня <…> тринадцати лет. Из-под платья у нее выглядывали синие панталоны. Она спрашивала сестру, которой в то время не было дома. Я ей сказал об этом, но она не уходила. Тогда я толкнул ее, повалил, а сам лег на нее. Это было под деревьями. Я ее не раздевал, не трогал и сам не раздевался. Но только я лег на нее, как у меня наступило семяизвержение».
Случившееся Чикатило называл «слабостью» и «несчастьем». Он написал клятву: «Pizda — орган размножения человека. Клянусь не трогать ничьей, кроме своей жены» — и спрятал ее. Хотя фантазировать о сексе (в том числе с элементами садизма) не прекращал. В одном из заключений экспертов института Сербского сказано, что у Чикатило была «задержка психосексуального развития с фиксацией на эротической фазе формирования сексуальности» — у Андрея не ладилось с сексуальностью (и сексом) из-за особенностей психики.
Чикатило хотел сделать карьеру. В интервью он рассказывал о масштабе своих планов:
«Еще с 9 класса, как Сталин умер, я уже готов был принять от Сталина наследство быть генсеком этой партии, все мировое коммунистическое движение».
Чикатило хотел возглавить становление коммунизма во всем мире. И поэтому после школы (которую он окончил на «отлично» по всем предметам, кроме немецкого языка) решил поступить в самый престижный вуз в стране — МГУ на юридический факультет. Чикатило сдал экзамены на «хорошо» и «отлично», но его не взяли: тогда он вернулся домой и поступил в Ахтырское техническое училище связи, которое окончил через год с отличными оценками.
«Предпочитал знакомствам литературу и радио»
В 18 лет Чикатило, как идейный советский гражданин, по комсомольской путевке поехал на ударную стройкуУдарными стройками в Советском Союзе называли строительство масштабных и очень важных для страны объектов, которые курировал комсомол.: в тайгу под Нижний Тагил возводить линии электропередач. В этот период Чикатило несколько раз пытался заняться сексом с разными девушками, но из-за проблем с эрекцией ничего не вышло, об этом он говорил в интервью и в показаниях. Он стал чаще впадать в уныние, еще больше задумываться о своей неполноценности, приходили мысли о самоубийстве. Чикатило спасался учебой: работая на стройке, он поступил на на заочное отделение Московского электромеханического института — на инженера железнодорожного транспорта. Но проучился всего 2 года: его забрали в армию.
Он служил сначала в Средней Азии, в погранвойсках КГБ. Потом получил работу по специальности — обслуживал линии связи в Берлине, в составе Группы советских войск. Вот как эти годы описаны в книге* «Сексуальные преступления. Чикатило и другие» Юрия Антоняна и Андрея Ткаченко»:
«[Чикатило] переживал из-за насмешек сослуживцев по поводу женской талии и груди, очень этого стеснялся, в армии же имел первые пассивные гомосексуальные контакты, по его словам насильственные. Изредка мастурбировал, при этом эрекции полового члена не было, семяизвержение сдерживал, так как считал, что это вредно. <…> Когда сослуживцы предлагали познакомить с какой-нибудь женщиной, отказывался, предпочитая читать общественно-политическую литературу и слушать радио».
После армии Чикатило вернулся в родное село. И там у него случился роман, который чуть было не привел к женитьбе:
«Где я родился, там соседка была Таня Нарижная, хорошая девочка, скромная, правда, она замуж выходила, ну ей было 19 лет, я пришел с армии в 25 лет, я так… молодой, красивый, высокий, стройный, погоны КГБ, я служил в Германии, на связи Москва-Берлин, я в партию уже вступил, настроение бодрое, и мы с ней дружили 3 месяца, уже договорились пожениться».
Но, по словам Чикатило, «все сорвалось»: у него не получалось заниматься сексом с невестой, а она рассказала об этом другим девушкам в деревне. После того, как сплетни облетели всех жителей, Чикатило решил уехать из деревни.
Убежал Чикатило в Ростовскую область, в город Новочеркасск, где год проработал на узле связи. На новом месте дела пошли очень хорошо: он работал инженером на телефонной станции, получил небольшую квартиру, купил своим родителям хутор неподалеку от слободы. Родионовка пришлась Чикатило по душе: симпатичная уютная слобода, размеренная жизнь, мало людей, никто не знает про его сексуальные неудачи и импотенцию — и есть новые возможности для реализации. Чикатило устроился внештатным корреспондентом в районную газету «Знамя», где публиковал* восторженные пропагандистские статьи:
«Школа и колхозники бригады живут дружно. Во всем чувствуется горячая заинтересованность земледельцев делами школы. И хочется верить, что общими усилиями школы, родителей, всей общественности <…> педагоги и школьники добьются больших успехов в новом учебном году, достойно встретят 100-летие со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Пусть же новый учебный год явится значительным шагом в осуществлении мечты ребят — быть нужным, полезным любимой Родине!»
Под статьями стояла подпись «Андрей Чикотило» — так его фамилия пишется на украинский манер. Все было хорошо, карьера складывалась, но вот личная жизнь — нет. Таня, сестра Андрея, очень хотела найти своему симпатичному рослому брату жену. И в итоге приглянулся Феодосии Одначевой — скромной работящей девушке из многодетной семьи. Она дружила с сестрой Чикатило, и та решила их познакомить.
В 1963 году, когда Андрею было 27 лет, сыграли свадьбу. Феодосия — Фенечка, или Фиалочка, как ее называл Чикатило — столкнулась* со сложностями в сексе:
«До свадьбы никаких интимных отношений между нами не было… С первой же брачной ночи я почувствовала у него половую слабость, он не мог совершить половой акт без моей помощи. Тогда я воспринимала это как застенчивость или скромность с его стороны. Но такое состояние продолжалось 15-20 лет нашей совместной жизни… он совершал половые акты не чаще одного раза в 2-3 месяца».
Через пару лет после свадьбы он поступил на филологический факультет Ростовского государственного университета по специальности «русский язык и литература». Он учился на филфаке заочно — не мог бросить работу и семью. За время учебы он обзавелся детьми: в 1965 году родилась дочь Людмила, в 1969 году на свет появился сын Юрий. А в 1970, в 34 года, Чикатило получил вожделенный университетский диплом, с которым мог идти в преподаватели.
Чикатило начинает работать с детьми
На несколько месяцев Чикатило занял номенклатурную должность председателя районного комитета по делам физкультуры и спорта. За это время он много общался с чемпионами школ и юношеских спартакиад и понял, что ему хорошо в компании детей. Когда Чикатило позвали работать в Новошахтинскую школу-интернат № 32, Чикатило не колебался. Сначала он работал завучем, а потом — учителем русского и литературы.
Как и всегда, Чикатило работал с полной самоотдачей, готовился. Но с дисциплиной не ладилось: ученики, например, могли курить на его уроках. Чикатило долго стоял у доски, заложив руки за спину и раскачиваясь — за это его прозвали «Антенна». Его воспринимали как чудака, который витает в своих мыслях, и насмехались над ним. Коллегам он казался вялым и замкнутым.
Чикатило начал распускать руки и приставать к детям: сначала аккуратно, пытаясь замаскировать это под обычную ласку, а потом все откровенней. Он мог, проверяя домашнее задание с ученицей, положить ей руку на грудь или на коленки. Он мог внезапно зайти в спальню, где перед сном раздевались девочки. Другие педагоги догадывались о странностях коллеги, но ничего не предприняли.
В мае 1973 года — Чикатило было 37 — он повел воспитанниц и воспитанников купаться на плотину. Сидел на пляже, следил за детьми и смотрел на 14-летнюю Любу, которая его давно привлекала. Полез в воду, подплыл к девочке, обхватил ее за талию, а дальше стал мять ее грудь, залезал под купальник. Люба закричала, а Чикатило это возбудило. Психиатр Дмитрий Вельтищев объяснял* это так:
«Во время работы преподавателем и воспитателем изменилась сексуальная направленность: наряду с аутоэротизмом он испытывал сексуальное удовлетворение от разглядывания, ощупывания девочек, а в последующем и мальчиков. Стал замечать, что сексуальное возбуждение резко возрастает при сопротивлении и криках партнера. Выявилась амбивалентность сексуальности: влечение, любовь и ненависть, стремление унизить, причинить боль определили дальнейшее развитие садизма. Сексуальные действия постепенно освобождались от переживаний стыда и вины, нарастала эмоциональная холодность, раздвоение личности».
Через несколько дней Чикатило оставил после уроков семиклассницу Тоню Гульцеву. Он запер дверь на ключ. Так девочка рассказывает*, что происходила дальше:
«Сел ко мне за парту, стал обнимать, целовать… хватал руками за грудь, пытался снять с меня трусы. Я испугалась, отталкивала его, сопротивлялась. Он поцарапал мне ноги, бедра… Он пошел открывать дверь. Воспользовавшись этим, я выпрыгнула в окно».
Только после инцидентов с Любой и Тоней Чикатило тихо уволили из интерната. Он написал заявление «по собственному желанию» и не понес никакой ответственности, хотя в СССР была уголовная статья за разратные действия в отношении несовершеннолетних.
Чикатило быстро нашел новую работу — мастером производственного обучения в Новошахтинском городском ПТУ-39 — и поначалу вел себя прилично. Он переключился на девочек в ближнем кругу: пристал к своей 6-летней племяннице Марине — попытался залезть к ней в трусы прямо во дворе дома, но кто-то прошел мимо, и он прекратил.
Его уволили из ПТУ-39, и в 1978 году семья переехала в соседний город Шахты, чтобы работать в местном профтехучилище: 42-летний Андрей Романович занял должность воспитателя, а его жена стала комендантшей общежития. Чикатило снова стал приставать к детям. Цитата из приговора:
«В июне 1978 года ЧИКАТИЛО, когда ОДНАЧЕВА МАРИНА осталась ночевать в его доме и легла спать с его детьми в отдельной комнате, полностью оголившись, зашел в комнату, разбудил ОДНАЧЕВУ и показывал ей свои половые органы.
В сентябре-октябре 1978 года ЧИКАТИЛО, работая воспитателем в общежитии ГПТУ-33 г. Шахты, дважды в течение нескольких дней ночью заходил в комнату общежития, где один спал 15-летний учащийся ЩЕРБАКОВ ВЛАДИМИР, 17 мая 1963 года рождения, и сосал у спящего мальчика половой член».
В дальнейшем Чикатило пытался объяснить свои сексуальные действия с детьми тем, что многие из учеников «отличались половой распущенностью, вступали в половые связи с одноклассниками и воспитателями», это оскорбляло его. Он мучился от мысли, что распущенные дети могут то, чего не может он — взрослый, образованный человек. Потом выяснилось, что может — и не только приставать.
Полную версию выпуска слушайте на подкаст-площадках и на Youtube. Второй эпизод выйдет на следующей неделе.
*информация использована из книги «Товарищ убийца. Ростовское дело: Андрей Чикатило и его жертвы»
