В маршрутке, в сквере Марины Цветаевой, по дороге из «Пятерочки», на кухне – это все места, где плакали участники сообщества ВКонтакте. Пользователи иногда анонимно, иногда под своим именем коротко рассказывают причину своих слез и прикрепляют песню, которую они слушали в тот момент. В группе «где и под какую музыку я плакала» больше двадцати тысяч человек.
У сообщества есть как шуточные правила — запрет на песни Сплин, Земфиры и Radiohead, так и серьезные — в группе нельзя давать непрошеные советы, а за «гадости и обесценивание» пользователей отправляют в бан.
Подписчицы и подписчики другого аккаунта plakalshici в Инстаграме выкладывают свои селфи: на фотографиях они плачут, а в подписи к посту рассказывают о причинах своих слез. От личных — «запуталась что я чувствую и нужна ли я кому-то», «открыла новогоднюю посылку от мамы, сестры и племянницы», до более глобальных — «не хочу на родину, где всё проклято и выжжено», «когда хочешь сжечь то ли себя, то ли свой паспорт».
Для многих такая откровенность в интернете – способ получить поддержку в моменты, когда некому выговориться. «Это ощущается как своеобразный крик в пустоту, но эхо от этого крика может затронуть каких-то людей, которые оказываются неравнодушны», — рассказывает подписчица канала «где и под какую музыку я плакала» Ксюша Климова. В начале июля она плакала в поезде Орск-Бузулук под песню ДДТ «Дождь», а в посте написала: «год назад в этот день умер папа, и я очень скучаю». Девушка признается, что пост в группу не поможет справиться с горем, но может снять стресс и подбодрить.
Другая участница группы Соня Дьяконова писала, что плакала под песню Валерия Меладзе «Балерина» на качелях у дома. Девушка говорит, что, хотя пост в группу был скорее шуточным, она периодически рассказывает о своих переживаниях публично: «Пишу исключительно в закрытом телеграм-канале, он выступает в роли дневника, но уже не личного, а с определенной аудиторией, которой, видимо, в некотором смысле интересна твоя жизнь». Девушке помогают комментарии от подписчиков и возможность обсудить свою проблему сразу с друзьями, родственниками и другими людьми из ее окружения.
Люди, которые не привыкли выражать свои эмоции в интернете, часто критикуют такую откровенность. Даже среди участников тематического сообщества «где и под какую музыку я плакала» есть те, кто не одобряет этих проявлений: «Я стараюсь редко делиться своими переживаниями, потому что считаю это некой слабостью и требованием жалости к себе», – сказала «Черте» пользовательница Алина Мухаматьянова, которая плакала в автобусе из-за разочарования в себе и близком человеке. Но несмотря на то, что девушка осуждает такие посты, временами у нее самой возникает желание поделиться своими негативными эмоциями с окружающими: «С какой целью? Чтобы почувствовать, что я не одна. Так действительно становится немного легче».
Другую участницу группы Алису Дорожкину, которая плакала на сокольнической линии из-за того, что «не усвоила кармический урок и все повторилось», не отталкивает откровенность в людях. Несмотря на то, что девушка считает, что некоторые вещи лучше держать при себе и рассказывать только лично, она периодически пишет в группу: «Иногда близких людей нет рядом и приходится прибегать к методу публичного крика о помощи. Иногда получаешь поддержку от самых неожиданных личностей, поэтому это скорее классно, чем нет!»
Паблик «где и под какую музыку я плакала» существует с 2014 года, его ведет Полина Белокрыс. Сейчас девушка занимается текстовыми нейросетями и уже не плачет под музыку, но в 19 лет, когда она создавала сообщество, все было иначе:
«Я была очень грустным подростком, переживала, сходила с ума и поэтому очень много плакала. Я решила сделать себе на память дневничок своих слез. А потом в этот паблик стали неожиданно приходить люди», — рассказывает Белокрыс.
Интерес к сообществу и количество подписчиков постепенно росло — популярность паблика создательница связывает с тем, что он появился в нужное время. Именно в 2015-2016 годах к проблемам подростков — так девушка называет людей до двадцати лет — стали относится серьезнее, а в социальных сетях появилось бесчисленное количество тематических групп для тех, кто ищет поддержки: «Сначала в западном, а потом и в русском интернете стигму на подростковые страдания удалось преодолеть. Это была эпоха, когда подросткам разрешили быть собой. Так совпало, что и мой паблик появился примерно в это время».
Уже почти десять лет Белокрыс ведет свой паблик и отмечает, что из года в год причины для слез почти не меняются: «Все плачут и страдают об одном и том же: от одиночества, безответной любви, непонимания близких людей, от ссор, экзистенциальных ужасов, невозможности изменить свою жизнь, смерти близких». Даже в музыкальных композициях, под которые люди предпочитают плакать, обнаружилось постоянство: в 2020 году создательница паблика собрала топ-10 самых популярных песен для слез. В списке лидируют песни Аллы Пугачевой, групп «Самое Большое Простое Число», «4 Позиции Бруно» и The Cure.
Инстаграм plakalshici ведет актриса, создательница танцевальной компании и режиссер физического театра Саша Колосовская. Девушка рассказывает, что изначально ее привлекала эстетика «некрасивого» – до плакальщиц она хотела сделать аккаунт, в который люди выкладывали скриншоты момента разблокировки устройства лицом: «А-ля реальный Face ID, когда мы открываем телефон и видим свое настоящее лицо, без прикрас. А потом я вспомнила, что у меня были фотки, когда я запечатлела себя плачущей, и подружка отправляла мне свои такие же фото: «Вот, смотри, что со мной происходит». И тогда я подумала сделать инстаграм, где мы будем выкладывать свои фотки и писать причину, по которой мы плачем — потому что это совершенно нормально».
Поначалу это было небольшое коммьюнити, в которое входили в основном друзья Саши из театральной тусовки. Девушка вместе с подругой стала устраивать оффлайн-вечеринки, где люди могли поговорить о наболевшем или просто приятно провести время. «Мы начали делать open mic, люди говорили о своих проблемах, раскрепощались прямо на глазах, рассказывали, что их тревожит. Иногда после таких выступлений человек просто говорил: «Можно меня обнять», и мы все его обнимали».
Со временем сообщество «плакальщиц» вышло за пределы круга друзей, сейчас на аккаунт подписано больше тысячи человек, под каждый постом десятки лайков. Саша вспоминает, что иногда не знает, что делать с постами, которые предлагают опубликовать подписчики: «Аудитория сменилась абсолютно. Нам стали писать девочки 14-15 лет, стали присылать причины [слез], которые мне было страшно читать: про страшное насилие, про смерть, про очень жесткие болезни, про болезни родителей. Это все начало превращаться в такой страшный социальный проект. Помню очень жесткую историю с изощренными матами о том, что папа постоянно бьет маму, что он испортил всю жизнь. Это было письмо человека, которому сломали детство, о том, как сильно он ненавидит отца, и что никогда не сможет простить его».
Но все же большинство участников сообщества делятся «не самыми тяжелыми проблемами», рассказывает Колосовская — в момент, когда на человека действительно обрушилось горе, мало кто вспомнит про контент. Среди «плакальщиц» есть те, кто и вовсе плакал без причины или от воздействия искусства: «Было смешно, когда свое фото мне прислал друг, который вообще никогда не плачет. Он написал: «Я смотрю документалку про Бодрова и рыдаю»».
Почему люди выкладывают свои слезы?
«Самая очевидная выгода от контента, где ты плачешь и страдаешь, заключается буквально в самом процессе выкладывания. Это некое очищение, — объясняет медицинский психолог Игорь Бохов, — В психотерапии часто даются такие задания: например, написать гневное письмо и сжечь. Пост — это тоже такое фото или видеописьмо, которое к тому же видят другие, и автор может получить обратную связь».
В некоторых случаях людям просто хочется получать окситоцин — гормон, недостаток которого приводит к чувству одиночества. Но есть и те, для кого сообщество в интернете — единственное место, где можно поделиться своими проблемами: «Эта принадлежность к группе, возможность почувствовать поддержку и самому кого-то поддержать дает ощущение теплоты, близости и собственной нужности».
Игорь Бохов связывает популярность таких групп с тем, что в современном мире люди часто не чувствуют себя частью сообщества. Социальные сети становятся альтернативой общин, где могут собираться люди с определенным складом личности: эмоциональные, чувствительные люди, у которых выраженное желание находится в сообществе.
Открыто выражать свои негативные эмоции или испытывать раздражение от подобных постов – обе эти реакции нормальны, считает психолог. Если мы видим плачущего человека на фотографии, мы сами можем «заразиться», испытать похожие эмоции. У некоторых людей может появляться злость или ощущение, будто их заставляют посмотреть что-то неприятное. И даже отсутствие эмоциональной реакции впоследствии может восприниматься негативно: «человек страдает, а я ничего не чувствую», «я хочу помочь, но не знаю как».
Авторов постов часто обвиняют в лицемерии — в комментариях можно увидеть мнение: если человеку действительно плохо, ему не до камеры. Игорь Бохов не согласен с этим мнением: «Попробуйте поставить камеру и расплакаться, не испытывая плохих эмоций. У кого-то это на самом деле получится, но это будет очень маленький процент». К тому же, все люди плачут по-разному, отмечает Бохов: «Некоторые клиенты рассказывают, что могут плакать навзрыд несколько часов подряд. Другие при этом могут даже работать – может, не в полную силу и только над простыми задачами, но тем не менее — человек не выключается полностью. Так что включить камеру даже в таком состоянии для многих не будет проблемой».
«Я очень красивая в этот момент»
Эстетическая часть процесса тоже важна. Даже плача люди ищут удачный ракурс: «По фотографиям, которые мне присылают, я могу сказать, что люди все равно стараются плакать красиво», — рассказывает Саша Колосовская. Соведущая выпуска подкаста о проекте plakalshici «о чем мы плачем?» Арина Лягина рассказала, что не удаляет с телефона фото своих слез, а иногда даже пересматривает их: «Я для себя очень красивая в этот момент. Но мне нравится только самое начало этого процесса. Часто бывает, что я плачу в публичных местах, например, в метро. Но самое красивое видео, где я плачу, [я сняла] когда улетала из Италии. Я в самолете, загорелая, тогда еще была блондинка, вся такая выгоревшая, у меня еще кольцо розовое… Обожаю это видео».
Есть и те, кто мало заботится о «красоте» фотографии, зато стремится сделать максимально эмоциональный снимок. Фотография, как и музыка, живопись – это искусство, с помощью которого люди выражают себя. «Конечно, человек задумывается, как на него посмотрят, как его оценят. Кто сказал, что это должен быть бессознательный процесс, когда ты просто сфоткал как есть и выложил?» — объясняет Бохов, — «И в том, и в другом случае эмоции не перестают быть настоящими».
Конечно, какая-то часть постов будет написана не от чистого сердца. Люди могут драматизировать и сгущать краски для того, чтобы произвести впечатление на знакомых или родственников – по словам Саши Колосовской, люди часто выкладывают фото в слезах в надежде подать сигнал человеку, которому не могут рассказать о своей обиде напрямую. Но то, что люди в комментариях посчитают притворством, медицинский психолог назовет копинг-стратегией: «Привлечение внимания – это стратегия, которая позволяет справиться с чем-то, с чем иначе справиться не получается».
«Слезы — история и личная, и политическая»
Инфлюенсеры и известные активисты все чаще начинают говорить о своих эмоциях открыто. Экоактивист Аршак Макичян, которого лишили российского гражданства из-за его оппозиционной деятельности, выложил фотографию, где он плачет. В подписи к фото активист написал, что плакать – нормально, а представления о том, что мужчина не должен проявлять эмоции, должны уйти в прошлое. Для Макичяна откровенный разговор о своих чувствах — не только способ получить поддержку от подписчиков, но и показать своей аудитории, что «активистам тоже бывает плохо»: «Люди мы не железные. Нам нужно отказаться от этой токсичной маскулинности и геройства, и пытаться сделать активизм чем-то более здоровым. Тогда от активистов не будет невозможных ожиданий, и больше людей будет этим заниматься».
Макичян рассказывает, что большая часть подписчиков поддержали его откровенность, но были и те, кто отнеслись к посту негативно: «Была критика из патриархальной среды, какие-то армянские каналы репостили и писали что-то не очень приятное». Психолог Игорь Бохов говорит о том, что воспитание играет большую роль в том, как мы воспринимаем эмоциональные посты в интернете: «Мужчины с установкой «мужики не плачут», да и вообще люди, которые считают, что слабость проявлять нельзя, могут негативно воспринимать эмоциональные посты, считать это страданием фигней или притворством для каких-то корыстных целей».
ЛГБТК-активистка и основательница телеграм-канала «Помыла руки» Саша Казанцева тоже часто сталкивается с осуждением из-за фото, на которых она плачет: «Кто-то говорит: «Зачем это выпячивать». Похожее я регулярно слышу и про свою гомосексуальность. Каждый раз грустно и обидно. «Стыдность» и «нездоровость» слез закреплена и в культуре, на это указывают популярные выражения «ревешь как баба» и «мужчины не плачут». Подобное осуждение — именно то, что учит многих прятать грусть, стыдиться, подавлять чувства. Я против запугивания, застыживания и осуждения за слезы».
При этом, для многих подписчиков активистки подобные откровенные посты стали большой поддержкой: «Люди писали: «Думала, я одна так переживаю», «Стала меньше стыдиться своего горя», «Ваши сторис напоминают мне, что я не одна, и помогают переживать собственное горе»».
Казанцева подчеркивает, что чувство стыда за слезы так же навязано, как и стыд за любовь к человеку «не того пола»: «Я занимаюсь секспросветом, работаю с уязвимыми группами, изучаю стигматизированные темы и очень хорошо знаю: если про что-то говорят: «Это стыдно», то прежде чем соглашаться, стоит задать вопрос: «А почему?» Любой опыт, в котором мы чувствуем себя одинокими и которого стыдимся, на самом деле разделяет миллионы людей по всему миру».
В умении показывать свои искренние эмоции сила, а не слабость, уверена Саша Казанцева. Людям, которым не приходится подавлять себя и тратить энергию на стыд, проще быть политически активными в обществе: «Если большинство людей не умеет обходиться со своими чувствами — это одно общество. Если же имеем большой процент людей, не боящихся эмоций как явления — это другая история. Хочу, чтобы мы не боялись узнавать чувства: и чужие, и свои собственные».
Создательница паблика «где и под какую музыку я плакала» Полина Белокрыс считает, что поддержка особенно важна в подростковом возрасте: «Когда я была в школе, мне очень не хватало людей вокруг меня, которые сказали бы мне, что твое страдание – настоящее. Я старалась, чтобы у моих подписчиков было ощущение, что мы рядом. Чтобы потом, через десять лет, они могли посмотреть на свои посты и подумать: «Слава богу, мне уже не так больно»».
