Утром 3 октября 1993 года я поехал на дачу. Надо было помочь отцу. Он, как и многие тогда, остался без работы и жил на даче до ноября. Наверное, надо было привезти ему какие-то продукты или, наоборот, забрать какие-нибудь яблоки.
Там же на даче я услышал из телевизора, что в Москве беспорядки, а митингующие на Октябрьской площади прорвали милицейский кордон и двинулись по Садовому кольцу к Белому дому (сейчас — это Дом правительства, а тогда был резиденцией Парламента, который назывался Верховным Советом). В Москве уже две недели было неспокойно, но ничего драматичного я не ждал. Потому что твердо верил: правда и сила на стороне добра, а странные и шумные люди, пытающиеся повернуть время вспять, еще немного пошумят и разойдутся.
Домой я вернулся часам к семи вечера. Пока добирался, все внезапно стало совсем плохо. Странные люди не разошлись, а совсем наоборот прорвали все кордоны, захватили здание мэрии (оно тогда было не на Тверской, как сейчас, а совсем рядом с Белым домом) и начали штурм телецентра Останкино. Из оцепенения меня вырвал звонок друга: Егор ГайдарВ 1992 году возглавлял правительство России, которое реализовало программу радикальных реформ по переходу к рыночной экономике. В декабре 1992 года Верховный совет несколько раз отклонил его кандидатуру на пост премьер-министра России. Это по сути дела стало началом противостояния парламента и президента, разрешившегося 3 октября 1993 года. призывает всех людей доброй воли идти к Моссовету (это как раз здание, где сейчас находится мэрия Москвы), чтобы защитить свободу и демократию от озверевших красно-коричневых.
Вечером и ночью 3 октября я был у Моссовета. Там, где собрались сторонники президента Бориса Ельцина и правительства. Нас было очень много. В подавляющем большинстве — мужчины, в основном молодые. Мы пришли туда сражаться за свободу и новую Россию. Умирать и даже убивать за это. Слово сражаться, для многих было предельно конкретным — люди требовали оружия, самоорганизовывались в группы, ждали указаний и снова требовали оружия.
Оружия, впрочем, никто никому не раздал, и никаких указаний тоже ни от кого не было. В итоге самоорганизованные толпы людей шатались по Тверской и Красной площади в напряженном ожидании, готовые в любой момент вступить в борьбу с силами, пытающимися повернуть ход истории вспять, лишить нас и наших детей будущего.
Что привело к кризису?
Противостояние президента и парламента (Верховного совета) началось в конце 1992 года. Главные причины разногласий — недовольство радикальными экономическими реформами правительства Гайдара и принципиальными расхождениями по модели приватизации. Кризис должен был разрешить референдум 25 апреля 1993 года, но несмотря на убедительную победу сторонников президента Бориса Ельцина, референдум не помог справиться с проблемами. 21 сентября 1993 года Ельцин издает указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации», который предписывал Верховному Совету прекратить свою деятельность. Новые выборы уже в Государственную Думу назначались на 11-12 декабря. На следующий день Верховный совет отказывается подчиниться этому указу и отстраняет Ельцина от должности президента «в связи с грубейшим нарушением Конституции». Президентом объявляют вице-президента Александра Руцкого. В здании парламента отключают водоснабжение и блокируют его силами ОМОНа. Сторонники парламента собираются в разных местах Москвы и пытаются прорваться к депутатам. До 3 октября в Москве происходят многочисленные и жестокие столкновения демонстрантов с милицией.
Ничего этого оказалось не нужно. К утру в город вошли танки и сделали свое дело. А мы пошли: кто домой спать, кто на работу. Я, тогда школьный учитель, даже не заезжая домой, поехал вести уроки. Настроение было приподнятое — мы победили! Россия будет свободной!
Спустя 30 лет я ясно понимаю, что именно в тот день произошла главная трагедия постсоветской России. Тот самый «поворот не туда». Владимир Путин тогда где-то в Петербурге еще носил портфель Анатолия Собчака, но именно этот день в полной мере можно назвать днем рождения путинского режима.
Проигравшие защитники Белого дома боролись вовсе не против того, что мы сегодня называем путинским режимом. Наоборот, их лозунги сейчас легко считывались бы как пропутинские, и большинство из них нынешнюю политику Путина поддержали бы. Да и победившие сторонники Ельцина в своих чаяниях и устремлениях были очень далеки от нынешней России. Они отстаивали совсем другое будущее: личную свободу, европейский выбор, отказ от советского прошлого.
Но в том противостоянии победил именно Путин, именно ему прокладывали путь танки, стрелявшие по парламенту.
Что произошло в октябре 1993 года? В моей голове тогда это выглядело примерно так: команда реформаторов пытается провести необходимые стране реформы, но косный и популистский Верховный Совет мешает этим реформам, пользуясь огромными полномочиями, которые получил по советской еще конституции. Единственный путь — отнять эти полномочия у парламента и передать их президенту. Легитимность этого шага закреплена недавно проведенным референдумомВсероссийский референдум прошедший 25 апреля 1993 года. На него было вынесено 4 вопроса.
1. О доверии президенту России Борису Ельцину («да» ответили 58,7 % голосовавших)
2. Об одобрении социально-экономическую политику правительства России («да» — 53,0 % голосовавших)
3. О досрочных выборах президента? («нет» — 50,5 % голосовавших)
4. О досрочных выборах народных депутатов? («да» — 67,2 % голосовавших) После референдума Конституционный суд принял решение, что для досрочных выборов парламента необходимо было не простое большинство проголосовавших, а большинство от всего списочного состава избирателей (при наличествующей явке - 77,95 %). «Да», «Да», «Нет», «Да» - основной лозунг пропрезидентской рекламной кампании перед этим референдумом. («да», «да», «нет», «да»). В итоге Россия станет частью большого современного мира, будет свободной и процветающей.
Как выяснилось впоследствии, на наше будущее решающее влияние оказало не разрешение тех разногласий, из-за которых едва не началась гражданская война в стране. Куда более важными стали институциональные последствия.
В результате подавления «плохого» парламента власть сконцентрировалась в руках «хорошего» президента. Я до сих пор считаю, что Верховный совет вел разрушительную и безответственную политику, а Ельцин и его команда отстаивали необходимые стране реформы. Но для будущего России не это оказалось важным. А то, что власть, сосредоточенная в руках президента, создала идеальные предпосылки для развития авторитаризма. Путинский режим оказался предопределен. Разве что на месте Путина мог оказаться и кто-то другой, с чьим-то другим портфелем.
Но даже не это главное. До 3 октября, несмотря на всю остроту противостояния, было множество попыток найти компромисс. Даже в тот день, когда уже начался штурм мэрии, в Свято-Даниловом монастыре представители противоборствующих сторон (в том числе мэр Москвы Юрий Лужков) обсуждали нулевой вариант — одновременные перевыборы парламента и президента. А ранее об этом варианте компромисса заявлял премьер-министр Виктор Черномырдин, со ссылкой на совещание с Ельциным. Но конфликт разрешился силой. И победа одной из сторон — почти не важно какой — и стала основой для модели путинского режима.
Есть два принципа реализации власти. В первом принципе власть реализуется через договоренности и компромиссы между противоборствующими силами. Второй принцип подразумевает, что власть — это сила, способная подавить любое сопротивление и навязать свою волю всем, а все остальное — слабость и неэффективность. Компромиссы и необходимость договариваться даже с теми, кто тебе максимально не нравится — дело долгое, муторное и не сулящее никому полноты выгоды. Но только так рождаются полнокровные политические системы: один разрешенный компромиссами кризис, другой, третий.
Но 3 октября власть реализовала себя не через договоры и компромиссы, а через силу. До этого дня выбор силовой модели был не очевиден. Но после — оказалось, что надо лишь немного подождать, пока придет человек, который воспользуется этой моделью во всей полноте.
И вина тут не только на победителях — она на обеих сторонах конфликта. Обе стороны в какой-то момент решили, что у них есть шанс стать победителем, который получает все. Одни — основываясь на народной поддержке, другие — на контроле силовых структур. Александр Руцкой, которого парламент провозгласил президентом России, еще утром 3 октября заявил: «Игры в компромисс привели к сложившейся ситуации, которая к тому же повлекла человеческие жертвы». Каждая из сторон верила в свою правоту и в исторический шанс получить единовластный контроль над страной и живущими в ней людьми.
К чести Ельцина и его окружения, сразу после всей этой победы, они попытались отыграть все назад. Прекратили любые преследования участников бунта, а потом и вовсе объявили амнистию. Провели выборы в парламент, которые честно проиграли. Но главного было уже не отыграть: в российской системе власти принцип силы утвердился как определяющий, а любой компромисс стал признаком слабости. Добро пожаловать в путинскую Россию.
