В пятницу, 25 октября, стало известно, что один из топ-менеджеров «Альфа-Капитал» Евгений Живов больше не работает в компании в связи с тем, что супруга Ирина обвинила его в применении силы по отношению к ней и детям. Учредитель проекта «Насилию.нет» юрист Анна Ривина объясняет, почему подобный прецедент очень важен для российского бизнеса.
Поводом к увольнению заместителя генерального директора, директора департамента маркетинга, PR и развития бизнеса управляющей компании «Альфа-Капитал» Евгения Живова стало заявление его жены Ирины, которая в воскресенье, 20 октября, на своей странице в Facebook обвинила его в избиении, а также применении насилия к детям, которых он, по ее словам, намеревается у нее отнять. Супруги находятся в процессе развода. Официальная позиция компании, в которой работал Живов, оказалась однозначной: «Управляющая компания «Альфа-Капитал» разделяет семейные ценности и считает насилие неприемлемым в любом его проявлении».
В этом году исполняется 40 лет с момента принятия Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. Такой срок для рамочного и декоративного документа ООН не очень велик, но за это время многие страны, которые хотят себя видеть прогрессивными, прошли огромный путь. Так, почти во всех странах-членах ООН есть законы против домашнего насилия, о гендерном равенстве, есть механизмы защиты от харрасмента. Несмотря на то, что Конституция РФ, Семейный кодекс РФ всячески провозглашают равенство мужчин и женщин, уважение к друг другу, взаимопомощь и совместное принятие важных решений, на практике, увы, это не так.
Есть критики, которые говорят о том, что еще лет 20-30 назад гендерная проблема стояла намного острее. Действительно, как минимум одно существенное изменение за это время произошло — о проблеме начали говорить. И жест, который сделало руководство «Альфа-Капитала», очень важен. Еще пару лет назад компания могла бы просто проигнорировать обстоятельства, имеющие место в семейной жизни одного из руководителей. Подобное можно было бы совершенно спокойно оставить без внимания, и это не повлекло бы никакой общественной реакции. Сегодня же наше общество меняет отношение к проблеме и уже не готово это проглотить. После того, как история о семейных отношениях Живова попала в публичное пространство, компания, в которой он работал, не могла оставаться в стороне.
Здоровый механизм института репутации работает так, что стоит бизнесу оказаться упомянутым в подобном контексте, как часть клиентов от него отворачивается, люди не хотят ассоциировать себя с брендом. Поэтому, когда мы говорим, что в российском бизнесе меняется отношение к подобному поведению сотрудников, важно не забывать, что мы сами меняем это отношение.
Почему полицейские или судьи в массе своей игнорируют дела о домашнем насилии? Потому что они сами представители общества, где считается, что это семейное дело, и не стоит «выносить сор из избы». То же и с представителями бизнеса: да, кое-кто получил МВА на Западе и осознает потенциальную практическую выгоду от гендерного равенства в своей корпорации, но многие по-прежнему мыслят привычными «патриархальными» категориями. Благодаря упорной просветительской работе это должно измениться — и уже меняется, мы видим, как в общественном сознании все прочнее закрепляется тот факт, что домашнее насилие — это нарушение прав человека.
На Западе массовыми выглядят случаи ухода руководителей компаний с работы в связи с сексуальными домогательствами в их компаниях — новости об этом приходят регулярно. В 2017 году, после того, как бывшая сотрудница Uber Сьюзан Фаулер опубликовала в своем блоге рассказ о домогательствах и сексизме в компании, было запущено внутреннее расследование, после которого компанию покинуло около 20 сотрудников, в том числе топ-менеджеры. В октябре 2018 года Google сообщила, что с 2016 года после обвинений в сексуальных домогательствах из компании уволили 48 человек, в том числе 13 топ-менеджеров.
В России мы имеем дело со схожими в чем-то кейсами. Другое дело, что поводом к отказу от профессионального сотрудничества служит поведение человека не на работе, а дома. Напомню историю актера Марата Башарова, который отрицал, что избил свою жену, и эту позицию транслировал в эфире федеральных каналов. Произошедшее никак не отразилось на его профессиональной востребованности. Но когда стало известно, что он избил свою жену второй раз, один из театров отменил спектакль с актером. Это тоже прецедент, формирующий новую норму, и это очень важно как в случае с «Альфа-Капиталом», так и в случае с Башаровым. Российское общество уже не так уверено в том, что у сильного всегда есть право быть сильным.
В контексте домашнего насилия часто упоминают клевету — в том смысле, что любой может оговорить любого. Но в Уголовном кодексе клевете отводится отдельная статья, в то время как домашнее насилие декриминализовано. И когда кто-то говорит о том, что из-за обвинений в домашнем насилии на репутации мужчины ставится крест — он заблуждается, ведь чаще всего оно не имеет никаких последствий — ни репутационных, ни судебных. Именно поэтому случай с «Альфа-Капиталом» такой прецедентный и важный.
Хочется верить, что этот кейс прибавит другим женщинам веры в то, что рассказывать о насилии не бессмысленно, что преодолев этот стыд, можно получить помощь и поддержку и добиться хоть какой-то справедливости. Также хочется верить, что мужчина, склонный к применению насилия, будет осознавать, что это порицается общественностью, что это не понравится его работодателю и что другие мужчины в его окружении сочтут, что для их репутации, бизнеса, карьеры, невыгодно стоять рядом с таким человеком.
Анна Ривина, Forbes Woman
