На ступеньках векового поместья-отеля мы слушаем легенды про индейскую принцессу Малинче. Их рассказывает страшным голосом актёр в маске. Вдоль дороги пылают факелы, осторожно мерцают звёзды, ещё не разгоревшиеся в полную силу. Я сижу на коленях у своего мужа, обнимаю его за шею и вдруг понимаю: мне неудобно. Пытаюсь встать, но он держит меня за руку.
— Ты куда? — шепчет.
— Что-то мне плохо, пойду в номер.
— Это неуважительно. Сиди, надо дослушать.
Закрываю глаза. Не возражаю. Я уже никогда ему не возражаю, поняла: так лучше. Чувствую запах его кожи, который теперь стал мне противен. Больше не хочу проводить рукой по его щетине, ласкать затылок, после домработницы переглаживать его рубашки; не хочу говорить «мой мужчина».
Только он ещё ничего не знает. Даже снова привёз меня в этот отель, в котором несколько лет назад мы отмечали наше знакомство, а я не верила в своё счастье. Ужины в ресторанах, шоколад в красивых коробках и почти мгновенное предложение свадьбы. Мы поженились. А потом вдруг стало что-то не так с моими родственниками и друзьями. Когда он соглашался встречаться с ними, то казалось, делал мне одолжение. Никого из посторонних не желал у нас видеть: дом был его территорией, местом отдыха и моей клеткой. Я заметила, что при нём спина сама собой гнётся и поднимаются плечи: хотелось закрыть ими уши, чтобы не слышать его насмешек и придирок, которые выдавались за шутки.
С каждым днём поводок становился короче и наматывался вокруг моей шеи. Только я боялась потерять «идеального мужа» и всё прощала. Даже соглашалась, что это я виновата, что он пропустил поворот и свернул не на ту дорогу, а фарфоровая чашка выскользнула из его рук на пол, потому что это я плохо вытерла ручку.
Постепенно появилась бессонница из-за того, что рядом с ним стало страшно спать ночью. В голове крутилась его фраза: «Если ты уйдёшь, будь осторожна — это опасный город». Уже тогда я поняла, что наш дом намного опасней. Он всегда был прав, все решал и точка. Я все чаще втайне мечтала уйти из квартиры, где краска на стенах потрескалась от его ударов. Иногда в ресторане незаметно для других он бил меня по коленке, когда я что-то не то, по его мнению, говорила. Никто из сидевших за столиком не понимал, почему я морщусь от боли. Помню, как плакала и кусала подушку, когда он где-то пропадал ночами, а голос в трубке в сотый раз говорил, что абонент недоступен. Тогда стало казаться, что он живёт со мной лишь для того, чтобы было кого мучить.
Открываю глаза: человек в маске рассказывает легенды. Муж слушает, нахмурив брови. Снова смыкаю ресницы и вдруг вижу перед собой лицо женщины с растрескавшимися губами.
— Малинче? — спрашиваю её беззвучно.
Она зло смеётся и говорит:
— Чего ждёшь? Если будешь долго готовиться — никогда не решишься. Уноси ноги.
— Куда?
— Это важно? Просто уходи под любым предлогом: в магазин за хлебом, на минуту к соседке за солью, в туалет — и не возвращайся. Беги, пей из озера, из которого пьют койоты и другие дикие твари — пусть они научат тебя показывать зубы и не стыдиться удирать, спасать свою шкуру, когда чувствуешь, что противник сильнее.
— Разве он противник? У него просто такой характер.
— Вспоминай, — сказала Малинче. — Вспомни себя весёлой. Когда ты в последний раз смеялась? То-то.
Открыла глаза, он держал меня за руку. Вместо медового голоса индейской принцессы, услышала его пренебрежительное:
— Уснула?
Я хлопала ресницами.
— Закончилось представление. Пойдём в номер. Я устал. Даже ужинать ничего не буду.
— Хорошо. Я в туалет на минуту.
— А до номера дотерпеть не можешь?
— Я быстро.
Он закатил глаза и скрестил руки, но остался сидеть на ступеньках.
Пересекаю сад, захожу в отель, оборачиваюсь и вижу сквозь ветки силуэт человека, с которым годы спала в одной кровати. Он смотрит на часы, оглядывается раздражённо. Чувствую, как дрожат колени, хочу вернуться, но вдруг замечаю зажжённую возле старинного зеркала лампу, а там своё отражение: тело в длинном васильковом платье, а вместо человеческой головы — голова койота.
Вдруг слышу, Малинче шепчет на ухо:
— Удирай. Чего встала?
Автор: Мария Фариса
Рассказ вошёл в сборник “Авантюрин”
