«Нечего сажать женщину за руль»
В марте 2021 года сорокапятилетняя Елена пришла устраиваться в автопарк, на ресепшене ее несколько раз переспросили, точно ли она хочет быть таксистом. Она вспоминает гул мужчин в комнате ожидания, когда ее увидели, кто-то даже не постеснялся выкрикнуть, что пришла обезьяна с гранатой. Как раз того, кто больше всех возмущался, в итоге на работу и не устроили, а ее взяли.
Первый рабочий день она вспоминает как самый тяжелый, с непривычки то рука заболела, то еще что-то. Из машины вообще не выходила, сильно переживала за первые заказы: как их принимать, как общаться с пассажирами, не подведет ли навигатор. «В тот день я как выпила кофе в семь утра, так больше ничего и не ела. А уже на следующий стала в перерывах между заказами заезжать в магазин, перекусывать. Главное, чтобы еда была без запаха, правда, недавно не удержалась — заехала в Макдоналдс. В остальном я уже привыкла и не устаю, работа же в кайф, я полностью поглощена машиной», — рассказывает Елена.
Она отмечает много плюсов в работе: график — когда хочешь, нет начальства, выходные дни тоже по своему желанию. Несмотря на то что она работает в такси всего несколько месяцев, уже появились постоянные клиенты, в основном женщины, есть и один мужчина: «Через день я вожу его на работу. Он жаловался, что раньше водители обращались с ним как с мешком картошки — и вот уже месяц мы ездим вместе».
Впрочем, не все клиенты-мужчины так лояльны к противоположному полу. Пару недель назад у таксистки изменился приоритет — внутренняя система оценки водителя — был +12, а стал +4. Елена проверила все заказы за тот период, и выяснилось, что один клиент выставил отрицательные значения по всем пунктам и оставил комментарий «нечего сажать женщину за руль».
Елена говорит, что за всю работу ни с одним клиентом ни разу не было конфликтов. На дороге все иначе — регулярно сталкивается с неуважением к женщинам-водителям: не пускают в пробках, сигналят без повода, пытаются вытеснить из ряда. При этом на техосмотре механики одобрительно относятся к женщинам-таксистам. «Почти никогда не находят новые царапины, да и понимают, что женщины скурпулезнее относятся к своим машинам, поэтому и водят аккуратнее. Мужчин проверяют куда дотошнее», — улыбается Елена.
Впрочем, радостной история была далеко не всегда, за плечами у нее самый разный опыт работы длиною почти в два десятка лет.
«Маленький ребенок — это крест на карьере»
У Елены юридическое образование, и в начале нулевых после рождения сына она три года проработала в нотариальной конторе. В декрете сидеть было тяжело, не хватало общения: «Мамочки всегда обсуждали только пеленки, детское питание, как какую болезнь лечить, эти разговоры меня мало интересовали».
Вскоре муж умер, из-за чего именно врачи так и не смогли выяснить, а в свидетельстве о смерти написали «цирроз печени». Елене тогда объяснили, что врачи так всегда пишут, когда не знают точный диагноз. Она осталась одна с маленьким ребенком на руках. Пошла работать в ивент-компанию организовывать свадьбы, корпоративы, дни рождения и так далее. Ее задача заключалась в поиске локации, выборе банкетного зала и проработке меню. Тяжелее всего было под Новый год, корпоративы длились с 1 по 30 декабря и до пяти часов утра. Из-за нагрузки сотрудники ночевали дома редко, руководитель компании обустроил гостевые комнаты в здании, где находился офис.
Через три года, в 2007, Елену позвал знакомый возглавить свое ивент-агентство. Все шло хорошо до осени 2008 года, пока не начался экономический кризис. Заказчики отказывались от празднований и просили вернуть деньги, которые к тому времени уже потратили на гонорары артистам. Елена поняла, что больше не может нести ответственность руководителя, и решила погрузиться в ресторанный бизнес. Устроилась менеджером в дорогое заведение на Рублевке.
Новая сфера ее так затянула, что могла работать круглосуточно без выходных: «Рабочий день начинался в 10 утра, а заканчивался в полночь, но я этим горела». Так продолжалось два года, пока ее не уволили. В честь дня рождения дочери владельца ресторана организовали семейное празднование, на которое его жена и Елена пришли в одинаковых брючных костюмах от Versace. Жена владельца сказала, что у менеджера не может быть денег на такой костюм, и обвинила Елену в воровстве. «По тем временам я получала 30 тысяч рублей, и на эти деньги действительно нельзя было купить костюм Versace. Но то, что у меня может быть любовник, который делает мне такие подарки, — никого не волновало». Елена говорит, что перед увольнением владельцы устроили проверку всех операций за все время ее работы, но кражи не нашли — и все равно попросили написать заявление по собственному. Она согласилась.
Вскоре еще один знакомый позвал ее менеджером в ресторан на Красном Октябре. Сотрудники долго присматривались к Елене, не понимали чью сторону — официантов или кухни — она выбрала. «Менеджер не должен принимать ничью сторону. Например, если менеджер в связке с официантами, воровства в ресторане не избежать. Так же работает и в отношении кухни», — объясняет она свое нежелание сближаться с персоналом. Карьерный рост произошел быстро — через несколько недель ей уже предложили должность управляющей заведения. Через полгода управляющей еще в одном ресторане, тоже на Красном Октябре.
На ней была вся документация и финансовая деятельность заведений, а также приходилось решать конфликтные ситуации с руководством, кухней, официантами. «Когда развязывается война между официантами и кухней, от этого страдает весь ресторан, — объясняет Елена. — Каждый хочет друг другу насолить: увеличивается время подачи заказов, а иногда и само качество блюд. Или когда в холодном цеху, где работают только женщины, происходили ссоры, сотрудницы начинали подставлять друг друга, мужской коллектив боялся в это вмешиваться, так что это тоже было на мне. В общем, я была кнутом и пряником».
Она проработала так несколько лет, пока рестораны не закрылись, с этим совпал и ее новый декрет — в 2015 году у нее родилась дочь Вика. В тот же месяц у ее брата был последний звонок в школе. Елене на тот момент было 40, а партнеру 27. «Тогда я поняла, что такое бабочки в животе и дурацкая улыбка на лице, каково это, когда тебя бросает в дрожь от прикосновений мужских рук. Мне хотелось какого-то продолжения, хотя я понимала, что жизнь полностью изменится, уже не смогу столько же зарабатывать. И не могла надеяться на викиного папу, он то приходил, то уходил. Но обрадовалась, когда узнала о беременности, — в таком возрасте это редкость». С партнером вскоре расстались, он периодически уходил в запой и начинались скандалы.
На три года женщина выпала из рабочего режима, и вернуться в ресторанный бизнес с маленьким ребенком на руках оказалось невозможным. «Наличие ребенка перечеркивало все резюме. Работодателям уже не было интересно, что я заканчивала, какой у меня опыт. По их мнению, если у тебя маленький ребенок, ты будешь с одного больничного уходить на другой, хоть ты и говоришь, что дочка почти не болеет. В общем, маленький ребенок — это крест на карьере», — говорит Елена.
Пришлось искать офисную работу с понятным и строгим графиком, в 2018 она устроилась офис-менеджером. Вскоре к основным обязанностям добавили работу кладовщика: «Мы работали с Китаем — продавали лазерно-фрезерное оборудование, станки, контейнеры. И мне нужно было все разгружать вместе с грузчиками, ездить на склады, в транспортную компанию». В таком режиме она проработала до 2020 года, пока на коуч-тренинги ее руководителя не убедили, что сотрудники компании не должны быть старше 33 лет. У всех, кто старше, якобы нет тяги к саморазвитию и способности быть современными. Среди тех, кто попал под раздачу, была и 45-летняя Елена. Уволили одним днем, без выходного пособия. Она не стала мириться и обратилась в Прокуратуру о нарушении своих прав. Работодатель уговорил ее забрать заявление и выплатил трехмесячное жалование.
Потом еще одна работа офис-менеджером, но и там долго не пробыла, работодатель заявил: «Мне не нужен такой сотрудник, который уходит на 15 минут раньше с работы, занимайтесь ребенком». После этого безработная мать-одиночка поняла, что опять искать работу в офисе не вариант, и решила попробовать себя в роли водителя такси — у нее был 19-летний стаж за рулем.
«Мне нравится наблюдать за пассажирами»
Сейчас дочери Вике шесть лет и у нее задержка развития речи — плохо разговаривает. Последние три года родственники постоянно спрашивают Елену, когда дочь начнет говорить, она старается не реагировать на этот вопрос, но иногда срывается до слез. «Я очень страдаю по этому поводу, потому что ничего не могу сделать. Сейчас Вика выговаривает только обрывки слов, и я, как мама, понимаю ее, но большинство людей — нет».
Именно из-за дочери Елена продолжает работать в такси, хотя ее приглашали вернуться в ресторанный бизнес — так удобнее подстраиваться под расписание дочери. Она не хочет оставлять дочку на няню и уже привыкла, что они всегда вместе. Каждый день она отводит Вику в детский сад и в 7 утра заступает на линию, работает до 4-5 вечера, чтобы успеть забрать ребенка. Потом они вместе идут гулять, ужинают, занимаются и ложатся спать.
Когда она только устраивалась в таксопарк, близкие негативно на это реагировали — опасно, неадекватные пассажиры. Но ей удалось быстро изменить отношение родных: в основном, клиенты — это мамы с детьми и те, кто едет со встречи на встречу. «Вечером я не таксую. Если выхожу в выходные дни, то тоже в дневное время, чтобы обезопасить себя от неадекватов, которые возвращаются из злачных мест. Иногда сын спрашивает, почему я сижу дома в вечер выходного дня, когда повышенный тариф, но всех денег не заработаешь, не собираюсь работать в ущерб здоровью. Того, что я получаю, хватает на обеспечение нас с дочкой».
Сейчас в среднем с учетом всех вычетов получается зарабатывать по две с половиной тысячи рублей в день, в выходные — три с половиной. В таксопарке до сих пор не все понимают, зачем Елена пришла в такси, говорят: «Неужели другой работы нет? Вот есть мужеподобные женщины, а по тебе видно, что ты не такая, ты не водитель такси». Женщина всегда парирует, что это ее отдушина. «Москва растет не по дням, а по часам, ездишь по новым районам, наблюдаешь за обновлениями, интересно. И мне нравится наблюдать за пассажирами, за тем, как они общаются, как решают какие-то личные конфликтные ситуации, — все разные».
