За 2022 год в России осудили 14 214 подростков, которые совершили преступления до 18 лет. При этом все больше несовершеннолетних становятся фигурантами политических дел. До начала полномасштабного вторжения в Украину подростков часто обвиняли по террористическим статьям — причиной преследования могли стать листовки в поддержку политзаключенных, три записки, расклеенные на госучреждениях, чтобы впечатлить подругу. А суд признавал доказательством вины — ироничное сообщение друзьям «Вот бы эта шарага взорвалась».
«В камере сразу было два убийцы»
Александр из Нижнего Тагила оказался в плохой компании, когда ему было 17 лет. Сейчас ему 22 года, о подростковом возрасте вспоминает, что был предоставлен самому себе и часто ночевал не дома. Вместе с приятелями он начал употреблять наркотики, потом продавать их, а позже его компания стала грабить и воровать. Тогда он не думал, что за это их могут посадить. Но подростков вскоре поймали, и все оказались в местах лишения свободы: самому Александру предъявили обвинения в краже (ч.2 ст. 158 УК РФ) и разбое (ч.2 ст. 162 УК РФ). Его отправили под домашний арест.
Дома подросток просидел десять месяцев, но, по его словам, «в четырех стенах голова пошла кругом», и он стал нарушать условия домашнего ареста. После одной из вылазок на улицу инспекция потребовала изменить меру пресечения и заключить Александра под стражу. Уже в заключении юноша пожалел, что нарушил условия домашнего ареста: «Одно дело сидеть в четырех стенах дома, можно и покушать когда хочешь, и поспать, и совсем другое — жить в четырех стенах по тюремному режиму».
Государственный адвокат, который защищал подростка, ничего не смог сделать. После суда Александра сразу взяли под стражу: конвоиры сняли с него цепочку, забрали телефон. Он только успел обняться с мамой.
Первые полгода, пока длилось следствие, Александр сидел в тагильском ПФРСИПомещение, функционирующее в режиме следственного изолятора. — это СИЗО на территории воспитательной колонии. Условия сразу же оказались трудными: камера на четыре койки, скамейка, стол. Подъем в 5:30 утра, и в течение дня нельзя лежать или садиться на кровать. Обстановка усложнялась вечно включенным радио. А ежедневные прогулки происходили в небольшом боксе, и часто длились всего десять минут.
Сокамерники время от времени менялись, но первых подросток хорошо запомнил: «Когда я только зашел в камеру, там сразу было два убийцы. Хочешь-не хочешь, начинаешь общаться, потому что долгое время приходится с ними в одном пространстве сидеть».
Затем юношу отправили в кировградскую воспитательную колонию, где он провел почти два года.
Что ждет несовершеннолетнего в СИЗО
Уголовная ответственность в России наступает с 16 лет, но по 32 статьям УК подростка могут осудить с 14 лет. Это, например, убийство, изнасилование, кража, грабеж, разбой, участие в массовых беспорядках, посягательство на жизнь государственного деятеля, ряд террористических преступлений. При этом, если несовершеннолетний «отстает в психическом развитии», из-за чего не может осознавать общественную опасность своих действий, его нельзя привлечь к ответственности.
Подростку как и любому обвиняемому или подозреваемому могут избрать меру пресечения — в 2022 году чаще всего несовершеннолетних отправляли в следственные изоляторы.
Если ребенка взяли под стражу, то содержать его должны в обычном СИЗО отдельно от взрослых. Как и в случае с совершеннолетними, подельников не могут содержать вместе. Прокурор может разрешить подселить в камеру к несовершеннолетнему взрослого, обвиняемого или подозреваемого, но только при соблюдении нескольких условий:
- взрослый сосед имеет положительную характеристику (не вступал в конфликты с сотрудниками ФСИН и другими заключенными, не нарушал правила внутреннего распорядка);
- он впервые привлекается к уголовной ответственности и обязательно по статье небольшой или средней тяжести.
Иногда подростков помещают вместе со взрослыми из-за нехватки мест. Так произошло с Егором Балазейкиным — 16-летним учеником гуманитарной гимназии в Санкт-Петербурге. Он оказался под стражей 28 февраля 2023 года после того, как бросил коктейль МолотоваСначала подростка обвинили в «умышленном уничтожении или повреждении имущества» (Ст. 167 УК РФ), затем дело переквалифицировали и Балазейкина обвинили в совершении теракта (Ч. 1 ст. 205 УК РФ). в военкомат.
Первые восемь дней заключения Егор провел в изоляторе временного содержания вместе с пятью взрослыми арестантами. Мать политзаключенного Татьяна боялась, что те могут обидеть сына, но ему попались хорошие сокамерники.
«Эти заключенные по-отечески к нему отнеслись, пытались ему дать всю информацию, которая пригодится дальше в СИЗО, — рассказывает Татьяна. — Обучали его, как заходить в камеру, как пользоваться туалетом, чтобы никому не мешать, какие слова нельзя использовать. При этом заботились о нем, угощали чаем и сладостями. Егор постоянно вспоминает этих мужчин, говорит, что очень им благодарен, потому что когда он заехал в СИЗО, знал, как себя вести».
Несмотря на официальный запрет на совместное содержание в СИЗО взрослых и подростков, на заседания в суд их могут возить в одном автозаке. Чаще всего по дороге им разрешено общаться. Если на время поездки подростка хотят изолировать от остальных заключенных, его помещают в стакан — это мини-камера внутри автозака размером 50 на 80 см с приваренной скамейкой к одной из стен.
Юлия, мама экс-политзаключенного Ярослава ИноземцеваПодростка задержали по делу о подготовке «Колумбайна» в июне 2020 года, когда ему было 14 лет. Его освободили в январе 2022 года под запрет определенных действий., рассказывает, что на несовершеннолетних также распространяются все унизительные процедуры перед и после поездки в автозаке: «Нужно раздеться догола, присесть, раздвинуть ягодицы — так проверяют, что нет ничего запрещенного. В автозаке Ярослав ездил со взрослыми: так перезнакомился со всеми знаменитыми убийцами Волгограда».
«Ты зачем родителям нажаловался?» Жизнь подростков в СИЗО
Несмотря на то, что взрослых и несовершеннолетних содержат в одних и тех же СИЗО, по закону, у них разные условия.
Ярослав Иноземцев находился под стражей в СИЗО №1 Волгограда. Там свидания с родителями длились в среднем по 40 минут. Один раз Ярославу и его родителям повезло — в день свидания на смене были сотрудники ФСИН, которые разрешили поговорить с арестованным сыном два часа.
А сама мама Ярослава рассказывает, каких трудов стоили просто попасть на свидание. Ночью она приезжала к СИЗО, где возле закрытого изолятора лежала бумажка и камень. Туда надо было вписывать свое имя, затем дождаться следующего человека, чтобы сфотографировать список и отдать ему, и только после этого можно поехать спать. Рано утром она приезжала обратно на свидание.
«В день принимали всего 12 человек по этому списку. Если ты не первый записался, то попадаешь на свидание уже после обеда, но домой ехать нельзя, нужно сидеть в СИЗО, — вспоминает она. — Стекла в кабинках для свиданий очень грязные, разговаривать можно через телефон, рядом сидят ФСИНовцы — слушают, наблюдают, смеются».
Душ в СИЗО разрешен раз в неделю, но иногда помыться не получается несколько недель подряд. Если в банный день следователь назначил ознакомление с материалами дела, то человек может остается вообще без возможности помыться. Ярославу Иноземцеву душ разрешали лишь пару раз в месяц. Иногда сотрудники изолятора отменяли банный день, ссылаясь на поломку душа, периодически полноценно помыться не получалось из-за отсутствия горячей воды.
Когда Ярослав вернулся из Москвы, он попросил воспитателей пустить его помыться с дороги, но ему не разрешили. На следующий день его родителям отказали в свидании, но когда но когда об этом написали журналисты, встречу все-таки дозволили.
«Мы увидели сына в ужасном состоянии — весь грязный, под глазами чернота, — говорит Юлия. — Ярослав сказал, что сидит в одиночке, в камере холодно, нет отопления, из труб бежит вода, в душ не пускают, нет розетки, поэтому даже чай не подогреть. После свидания одна из сотрудниц ФСИН вызвала Ярослава к себе и спросила: „Ты зачем родителям нажаловался? Ты не мужик, мужик должен терпеть“. Благодаря огласке спустя 5-7 дней Ярослава перевели в другую камеру с чуть лучшими условиями».
В отличии от душа стирать одежду заключенные могут в любое время, но только руками в маленькой раковине или тазике с вечно холодной водой. Сушат белье на шконках. Когда Ярослава выпустили, родители выкинули всю одежду — она пропахла плесенью и сигаретами, так как в камере были курящие.
Юлия жаловалась на условия содержания сына в СИЗО, просила провести проверку из-за того, что ему ввели препараты, после которых стало плохо. Что это были за медикаменты, ни Ярослав, ни родители не знают. Также, по словам матери, ему не оказали необходимую помощь после реакции организма на неизвестные лекарства, хотя Ярослав находился на экспертизе в Институте им. Сербского — то есть рядом были врачи. Ответ у ФСИН всегда был один — все законно, нарушений нет.
Татьяна Балазейкина, наоборот, отмечает, что в СИЗО, где сидит ее сын, к несовершеннолетним относятся хорошо: администрация старается скрасить их жизнь в заключении. По ее словам, сотрудники колонии на свои деньги покупают баскетбольные мячи и натягивают волейбольные сетки, чтобы дети могли поиграть.
«Сколько раз мы пересекались с сотрудниками колонии, они общаются без агрессии. Егор до сих пор совершенно четко стоит на антивоенной позиции. Я думала, что администрация поддерживает все, что сейчас делает власть, и должна быть агрессивна по отношению к Егору. Но этого нет. Я боялась, что сотрудники силовых ведомств — озверевшие люди, которым приносит удовольствие поиздеваться над заключенными. Но когда мы с ними познакомились, поняли, что это не так», — говорит Татьяна.
В СИЗО у Егора прогрессирует заболевание печени: до заключения у подростка диагностировали первую степень заболевания, а в августе 2023 года ему поставили уже вторую степень фиброза. По словам Татьяны, в СИЗО ребенку не отказывают в медицинской помощи: медики берут у Егора анализы крови. Начальник колонии лично пообещал ей возить сына на УЗИ так часто, как это потребуется. Но улучшить состояние Егора в условиях СИЗО все равно невозможно, отмечает мама: «Ему нужно регулярно показывать результаты анализов крови лечащему врачу. Но чтобы их получить, нужно сделать официальный запрос Почтой России, письмо туда-обратно гуляет два месяца, поэтому мы пропускаем сроки».
Кроме бюрократических проволочек получать медицинскую помощь мешают объективные препятствия: у СИЗО один автозак, который постоянно ломается — из-за этого сотрудники не могут довезти Егора до детской поликлиники.
Жизнь в воспитательной колонии: условия содержания, наказания и поощрения
По статистике, в 2022 году суды России выносили оправдательные приговоры совершеннолетним в 0,19% случаев. Тех, кому еще не исполнилось 18 лет, оправдывают чуть реже — с вероятностью в 0,18%. При этом в колонии отправляют чаще взрослых — в 29% случаев — против 17% по делам в отношении несовершеннолетних. Самое популярное наказание для россиян 14-17 лет — условный срок.
Осужденные к лишению свободы отправляются в воспитательные колонии. Как и в обычных исправительных учреждениях, женщин содержат отдельно от мужчин, а условия отбывания наказания делятся на обычные, облегченные, льготные и строгие.
В строгих условиях содержат:
- осужденных за умышленные преступления, которые нарушили закон уже находясь в колонии за другое деяние;
- тех, кто отбывает наказание не в первый раз;
- «злостных нарушителей порядка отбывания наказания и переведенные из обычных и облегченных условий».
Обычные условия предназначены для всех, кто отбывает наказание впервые. Из обычных условий можно перевестись в облегченные. Для этого первоходы-мужчины и все девушки должны три месяца провести в обычных условиях без взысканий и с «добросовестным отношением к труду и учебе». У молодых людей, попавших в колонию повторно, этот срок выше в два раза. На льготные условия несовершеннолетних переводят из облегченных условий для подготовки к освобождению.
Общежития в воспитательных колониях выглядят по-разному. В некоторых — это двухэтажные здания с комнатами на четверых, где помимо кроватей есть туалет и раковина. Свободно передвигаться можно только по своему этажу. Каждый отряд помещают на отдельном этаже, заключенные из разных отрядов как правило не могут общаться между собой. Но такие общежития есть не везде — в некоторых колониях в одном помещении живут до 50 человек.
За «хорошее поведение, добросовестное отношение к труду и учебе» подросткам могут разрешить посетить культурные или спортивные мероприятия за пределами колонии (но в сопровождении сотрудников колонии), прогуляться с родственниками (максимум — восемь часов) или досрочно перевести из строгих условий в обычные.
За нарушение правил осужденных могут наказать: запретить смотреть фильмы на месяц или отправить в дисциплинарный изолятор до семи дней, при этом выводить на учебу все равно будут. В этом изоляторе запрещены длительные свидания, телефонные разговоры, покупка еды и средств гигиены, получение посылок, настольные игры и сигареты, но разрешены ежедневные двухчасовые прогулки.
Но в некоторых колониях наказания выходят далеко за эти рамки. В кировградской воспитательной колонии, где сидел Александр из Нижнего Тагила, сотрудники администрации не применяли к детям физическое насилие. За них это делали «смотрящие» — подростки, которых назначали следить за порядком. «Это самые здоровые, отчаянные ребята, те же осужденные дети, просто постарше и самые крупные», — рассказывает Александр.
«Смотрящие» наказывали других заключенных за любое нарушение правил: например, за нецензурную брань или курение в неположенном месте. При этом сами «смотрящие» могли вести себя так, как считали нужным, у них была полная вседозволенность, вспоминает бывший заключенный: «Самое частое наказание — гриф. Это палка от турника, которую брали в спортзале. Тот, кто накосячил, ложился на пол, четыре человека из отряда его держали, а смотрящий бил его со всей силы грифом по заднему месту. Или наматывали бинты на руки, смачивали водой, чтобы не оставалось синяков, и били по лицу. Однажды один 18-летний осужденный назвал начальника колонии нецензурным словом, это дошло до него. Парня так избили, что две недели никуда не выпускали, чтобы никто не видел его синяков».
Самого Александра тоже однажды избили «смотрящие». Это произошло после того, как он вместе с другими осужденными решил сфотографироваться по случаю дня рождения одного из приятелей. Подростки распечатали фотографии в школьном кабинете колонии и спрятали их, но при проверке один из этих снимков нашли. Всех запечатленных на фотографии избили железной палкой.
Как и зачем заключенных стараются занять
По закону обвиняемые несовершеннолетние должны получать школьное образование. Есть два варианта — закончить одиннадцать классов, сдать ЕГЭ и поступить в университет на заочное обучение, либо закончить девять классов и поступить в училище при колонии.
Исправительное учреждение должно приглашать преподавателей и выделять отдельное помещение под класс, где дети могли бы учиться. Уровень преподавания зависит от человеческого фактора. В одних СИЗО учителя проводят уроки добросовестно, в других — это формальность, в третьих — вовсе ничего не делают.
В питерском СИЗО №5, где отбывает наказание Егор Балазейкин, уроки проводят учителя из школы-интерната неподалеку. Детей обучают математике, русскому языку, литературе и английскому. Но занятия идут всего три дня в неделю, так что нагнать программу общеобразовательной школы в СИЗО невозможно. К тому же, уровень детей очень отличается — среди тех, с кем сидит Балазейкин, есть и те, кто не умеет читать по-английски или решать простые математические задачи, и те, кто шел на золотую медаль.
По словам мамы юноши Татьяны, ребята очень уважительно относятся к учителям: «Егор говорит, что даже в той гимназии, где он учился в 10-м классе, не было такого отношения. Не спорят, не огрызаются, каждый в силу своих возможностей старается учиться».
У многих подростков 14-17 лет начинается пубертат, в этом возрасте дети даже на свободе сбиваются в стаи и проявляют агрессию. Если у взрослых есть уровень критического мышления и способность договариваться, то у детей эти навыки еще не развиты. Поэтому подростков стараются занять, объясняет Надежда Сидорова, правозащитница и мама фигуранта «Ростовского дела» Яна Сидорова.
Когда заключенному исполняется 18 лет, его, как правило, не отправляют во взрослую колонию. Попасть на зону или в изолированный участок ВК, который функционирует как обычная колония, можно не раньше 19 лет. Исключение — восемнадцатилетний осужденный с отрицательной характеристикой (но для этого нужно решение суда).
Но проблемы несовершеннолетних заключенных не ограничиваются СИЗО и колонией. Самые серьезные испытания их ждут и после освобождения. Время, проведенное в заключении, меняет их социальный статус и сильно влияет на психику.
«Тюрьма еще никому не пошла на пользу в психологическом плане, а подросткам тем более. Опыт заключения сильно отражается на их психике. У несовершеннолетних еще не выработана полноценная индивидуальность, и они часто попадают под влияние неформальных лидеров, от которых перенимают правила жизни и следование определенным ритуалам. Поэтому после тюрьмы для подростков очень велик риск рецидива. К рецидиву подростков толкает еще и высокий уровень стигматизации бывших заключенных в нашем обществе», — объясняет директор фонда «Независимость» Алексей Долгалев.
«Очень много зависит от того, в какую среду подросток попадает после освобождения, — утверждает Долгалев. — Если подросток возвращается обратно в ту же компанию друзей, с которыми совершал преступление или употреблял вещества, то он будет вновь и вновь повторять свой криминальный путь. Но если он попадет в окружение, где будет чувствовать заботу и внимание, если он не будет чувствовать презрения или опаски со стороны близких, если к нему будут относиться на равных, то у него появляются очень хорошие шансы выйти из замкнутого круга криминала и нормализовать свою жизненную ситуацию»
После освобождения из кировградской колонии Александр, с истории которого мы начинали этот текст, переехал из родного Нижнего Тагила. Он сменил город, чтобы порвать связи, которые могли снова привести его за решетку: «Я понял, что если я останусь, то снова куда-нибудь попаду. Переехал в Екатеринбург, перестал со всеми общаться, начал работать на производстве, женился», — рассказывает бывший заключенный.
Моего ребенка арестовали. Как я могу ему помочь?
Координаторка психологической помощи «Открытого пространства» Екатерина Абрамова советует заранее проговорить план действий на случай возможного обыска и ареста. Если вы понимаете, что риски давления на вашу семью высоки, проинструктируйте подростка. Расскажите об основных правилах информационной безопасности (например, как устраивают провокации в соцсетях), объясните как себя вести во время обыска, напомните, почему не нужно открывать дверь незнакомым (в том числе людям в форме). При этом не стоит нагнетать ситуацию, запугивать и паниковать.
Но что делать, когда подросток уже в СИЗО или колонии?
Совет 1. Оставьте нравоучения на потом. Вы имеете право высказывать свои обиды или отчитывать ребенка за ошибки, но лучше сделать это после освобождения. Период заключения — не время для ссор.
Совет 2. Будьте рядом. Пишите письма, приезжайте на свидания и отвечайте на звонки, если их разрешают. Дайте подростку понять, что несмотря на произошедшее, вы все еще его любите и готовы поддержать словами и действиями.
Совет 3. Будьте честны и приготовьтесь к честности в ответ. Если вы не знаете, хочет ли ребенок получать от вас письма каждый день или ему достаточно одного в неделю, — спросите об этом. Если вы не уверены, стоит ли делиться с ним новостями с воли (к примеру, впечатлениями об отпуске), — спросите об этом. Но будьте готовы к тому, что ответ может отличаться от ваших ожиданий.
Совет 4. Не забывайте про отдых. Истощенный морально и физически родитель не сможет быть опорой и поддержкой. Чтобы были силы помогать ребенку, нужно сначала помочь себе. Если чувствуете, что не справляетесь самостоятельно — не стесняйтесь обратиться за психологической помощью.
Совет 5. Помните, что заключение обязательно закончится. В моменте кажется, что жизнь навсегда превратилась в ад. Но следствие, во время которого подростка держат в СИЗО, не бесконечное. Как и срок наказания, назначенный судом.
Совет 6. После освобождения обратите внимание на психологическое состояние подростка. Вот несколько красных флажков, при наличии которых стоит обратиться за помощью к психологу, психотерапевту или психиатру:
- Повторное проживание произошедшего (флешбеки): ночные кошмары на тему заключения, ощущение стресса и тревоги от чего-то, что напоминает о пережитом (например, страх при виде человека в форме или паника от запаха на улице, который напомнил запах в камере СИЗО).
- Избегание. Неспособность вспомнить детали произошедшего — нормальная реакция на пережитый стресс. Но если диссоциативная амнезия затянулась или подросток избегает переживаний с помощью зависимостей (речь не только об алкоголе или наркотиках, человек может сутками играть в компьютерные игры или читать книги по 15 часов в день), стоит обратиться за помощью.
- Нарушение сна, аппетита, замкнутость или повышенная агрессивность.
