Иконы и кровь в тюремной камере
Даша: Проект появился спонтанно, но как будто давно назревал: мы решили выпустить мини-альбом как ответ на последние политические события в стране, после того, как моего мужа арестовали на акции 31 января.
Тексты у нас довольно простые, отчасти лозунговые — мы хотели максимально упростить свое творчество, сделать его доступным, не впадая при этом в пошлость и мейнстрим. Соединить содержательную, актуальную и заряженную лирику с агрессивной танцевальной музыкой. Мы назвали это политизированным рэпом, но по факту делаем танцевальную музыку, чтобы людям не хотелось выключать ее из-за перегруза негативом. Сами песни сейчас, на мой взгляд, очень певучие.
Название «Красный угол» мне нравится своей лаконичностью — оно про понятную каждому русскому человеку скрепу: во многих домах до сих пор, даже у моих родителей, есть такой угол, где стоят иконы. Святое место, куда пускают только избранных. Мы, наше творчество — это такой красный угол, куда мы хотим пустить всех, и чтобы все вместе с нами там кайфанули.
Катя: Мне очень давно хотелось сделать женский хип-хоп. До сих пор я играла в панк-группах, пела в инди-группе, перешла на электронную музыку, освоила синтезатор. Во время последних политических событий в России стала замечать, что все молчат о происходящем: для многих нарушение прав человека стало обычным делом, кто-то боится высказываться, кто-то не может подобрать слов.
И вот Даша пишет мне в телеграм: «Во мне проснулся нелепый Слепаков» и присылает стихотворение о полицейском произволе. Я была в восторге от ее метафор и сравнений и предложила ей сделать из этого рэп-песню. На следующий день она приехала ко мне, мы написали вторую песню, порепетировали, записали вокал. Назвали это рэпом, потому что в песнях есть читка, но при этом они певучие, с русскими мотивами. В тот же вечер придумали название, но изначально «Красный угол» был не тот, который на Руси, а который окровавленный угол тюремной камеры.
«Пока это будет нашей реальностью — мы будем петь»
Даша: Мне очень нравится припев в «Рабица не клуб»: «Брянск-Север, David Guetta, чилаут зона в Сахаровском гетто». Смеюсь каждый раз на этих словах — это простая истина и, по-моему, остроумная. Думаю, в будущем мы также будем петь, читать и писать на темы домашнего насилия, полицейского произвола, отсутствия работающих гражданских институтов, но по-новому. Они, к сожалению, не потеряют актуальность в ближайшее время, и пока это будет нашей реальностью — мы будем петь.
Катя: А мне нравятся строчки «Верные хранители путинской России, защищая Родину малышей винтили» из первой и «Хюгге не моя тема, меня всегда учили быть кем-то» из второй песни. Хюгге — это создание домашнего уюта в скандинавских странах, вроде икеевских дизайнов из каталогов. Быт людей с высоким уровнем жизни и правда выглядит хорошо, мило, тепло и уютно. В этой же песне говорится, что жизнь простого рабочего человека, особенно готового за что-то бороться, выглядит совсем не так.
Создавая проект, мы хотели высказаться о социальных проблемах, потому что обе работаем в этой сфере. В будущем мне хочется написать про мои взаимоотношения с женщиной из колонии во Владимирской области, о том, какие проблемы у нее возникают с медицинским обслуживанием, в общении с администрацией. Нарратив о том, почему стигма в отношении людей, оказавшихся в местах лишения свободы, должна исчезнуть.
Хочется петь о влиянии на людей политической среды, экономической обстановки. О том, как мы отдаляемся друг от друга — теряем чувство солидарности, сострадания и эмпатии. Еще хочется сделать громкий, кричащий трек о женском теле: что его нельзя присваивать, как это происходит в случаях любого вида насилия.
Все эти темы мы хотим делать в доступном формате, чтобы под эту музыку можно было и подумать, и потанцевать, — не до всех дойдет, если постоянно говорить на серьезных щах.
«Нас не интересуют мужчины, которые нас не примут»
Даша: У нас не было неуверенности в себе или страха перед рэп-форматом, все шло так, как нам и хотелось. Мы хорошо знаем, как женщин воспринимают в разных сферах жизни, не только в рэп-индустрии. Если я сейчас сяду за руль, автолюбители, как группа граждан, меня тоже не примет, потому что большинство из них будут мужчинами. Поэтому в эту сферу мы тоже идем, вполне ожидая, что нас могут отвергнуть.
Нас не интересуют мужчины, которые нас не примут, но если они будут нас слушать, мы постараемся своим творчеством изменить их взгляды. Мы хотим жечь сердца людей, но в хорошем смысле. Сейчас наша цель — сделать летом концерт. К тому моменту мы планируем написать полноценный альбом и снять клип и уже работаем в этом направлении.
Катя: Да, у нас не было опасений, что в мужской среде могут не принять, хотя это очень веский аргумент. У меня были опасения другого типа — что сейчас люди предвзято относятся к хип-хопу и рэпу, поэтому у слушателей может изначально возникнуть пренебрежительное отношение.
Ниша женского рэпа сейчас практически свободна, и мало исполнителей в принципе поют на остро-социальные темы. Поэтому мы хотим делать творчество, характеризующее наше время.
Послушать песни группы «Красный угол» на всех платформах можно здесь.
Фото на обложке: Ирина Сингур
