Все все понимают
На большой площади возле молодежного центра болтают семеро подростков. На всех, кроме одного, футболки красного цвета с белой цифрой «один» на груди. На вид им не больше 16 лет. Самой младшей, Дарье (имя изменено), 14. В ее руках нежно-розовый айфон, на голубом маникюре прорисованы маленькие бантики, каштановые волосы аккуратно уложены, красная футболка — мерч «Движения первых» — идеально выглажена.
Дарья приехала сюда как волонтер. Что именно мы будем делать — плести маскировочные сети, фасовать гуманитарную помощь, писать письма солдатам, делать окопные свечи или смотреть документальный фильм о «СВО» — пока ни она, ни другие волонтеры, включая меня, не знают. Судя по разговорам ребят, обычно их приглашают делать что-то в помощь армии.
«Послушать полезную информацию о мире», — так наставник Антон (имя изменено) обозначил в местном чате «Движения первых» цель мероприятия, на которое мы приехали в сентябре. Антон украшает свое сообщение несколькими эмодзи, волонтеры ставят под ним лайки в форме сердца.
Сам Антон, молодой мужчина чуть старше 30 лет в черной кепке с повернутым вбок козырьком, прибывает на площадь к волонтерам на 10 минут позже остальных. После короткого приветствия он пересчитывает нас и записывает на листок имена и фамилии, потом еще несколько раз перечитывает, достает телефон и молча делает общее селфи.
«Вам для отчета надо?» — спрашивает наставника один из волонтеров. Антон не отвечает.
Молодежный центр — старое советское здание, в котором с 2022 года проходят милитаристские акции и выставки. На стенах дома висят плакаты с участниками войны в Украине. В здании тишина, Антон ведет нас по длинным пустым коридорам. Когда Дарья и юноша-волонтер начинают перешептываться, Антон оборачивается, пытаясь на ходу понять, кто говорит.
Проходим мимо выставки оружия в холле, которую организовало «Боевое братство»Общероссийская некоммерческая организация ветеранов локальных войн и военных конфликтов.. На длинных столах пылятся каски и снаряды грязно-зеленого цвета.
На лестнице Антон останавливается и тихо произносит: «Кажется, сюда». Ощущение, будто мы шпионы на задании: стараемся не топать и говорить только шепотом. Наконец доходим до нужной двери и попадаем в просторную комнату. На большую деревянную конструкцию в дальнем углу натянута сеть с лоскутами серо-зеленой ткани. На небольшом столе рядом со входом пузырек с марганцовкой — ею красят лоскуты для маскировочных сетей в более грязный цвет. Посреди комнаты в два ряда стоят два длинных стола, стулья с мягкой черной обивкой аккуратно задвинуты. Напротив — белая доска, на которой видны разводы от маркера.
За столом у входа сидит крупный грозный мужчина лет за пятьдесят с гладко выбритым лицом и коротко подстриженными волосами.
«Привет-привет, волонтеры победы!» — радостно говорит он и расплывается в улыбке. Грозность пропадает. Он встает из-за стола, жмет руки Антону и парням и приглашает нас рассаживаться за столами.
Мужчина представляется Николаем Александровичем (имя изменено), преподавателем ОБЖ одной из городских школ.
«Мы с вами чем-то похожи. Вы с подростковых лет работаете на благосостояние нашей родины, помогаете, насколько я понимаю, — Николай Александрович смотрит на наставника Антона. Тот ему кивает. — И старикам, и животным, солдатам…» — последнее слово преподаватель проглатывает и благодарит собравшихся.
Он замолкает, оглядывает нас, после чего разворачивается и пишет на доске в столбик черным маркером три слова: терроризм, национализм, экстремизм.
— Все все понимают? — спрашивает Николай Александрович. — Не нужно объяснять?
— Все все понимают, — отвечает ему парень, который до этого перешептывался с Дарьей.
— Сейчас без понимания ситуации в мире и ситуации в стране никуда. Поэтому я вам предлагаю послушать… лекцию, — Николай Александрович снова берет маркер и начинает писать на доске, — по противодействию экстремизму и терроризму. Я написал слово «национализм». Вы люди взрослые. Взрослые же?
— Да, — хором отвечают ему волонтеры.
— Тогда вы, возможно, и сейчас понимаете взаимосвязь, и чуть погодя, прослушав лекцию, тоже поймете.
Николай Александрович подходит к ноутбуку, поворачивает его монитором к нам и включает видео. Около 15 минут с экрана рассказывают о теракте в Беслане, взрывах домов в Москве и захвате заложников на «Норд-Осте». Девушка сзади меня достает телефон, прячет его за моей спиной и начинает что-то читать. Наставник Антон несколько раз фотографирует волонтеров.
— У вас есть понимание, откуда сегодня идет терроризм? — спрашивает нас Николай Александрович после просмотра видео.
— Ну… — задумывается коротко стриженный парень с первого ряда и начинает перечислять: — Украина, Сирия, — преподаватель ОБЖ загибает пальцы, — Иран, может…
— Не совсем, — глубоко вдыхает Николай Александрович и отходит к окну. — Это Литва, Латвия, Эстония, Польша, — он загибает шестой палец и поднимает руку вверх. — Прокси-терроризм — это США, это Великобритания. У меня вот нет для наглядности, но, если вы новости читаете, то вы в курсе, что все политики наши [которые в оппозиции], — мужчина хмурит брови, от улыбки на его лице не остается и следа, — предатели наши! — он резко повышает тон, — они в данном списке стран устраивают встречи… так называемые, на которых обсуждают ряд вопросов.
Преподаватель снова берет в руки маркер и пишет на доске: «Развал Российской Федерации / Террористические акты внутри России / Политические убийства».
— Жалко, у меня для наглядности нет фотографии… этой… Дарьи… Дарьи Дугиной. Убили ее, если я не ошибаюсь, по заказуПолитический обозреватель государственных и близких к власти СМИ (Russia Today, «Звезда», «Царьград»), дочь крайнеправого философа Александра Дугина Дарья Дугина погибла 20 августа 2022 года — в её автомобиле сработало взрывное устройство. Никаких фактов о связи заказчика убийства с российской оппозицией следствие не установило. Уже через два дня ФСБ заявила о раскрытии убийства: по версии ведомства, «преступление подготовлено и совершено украинскими спецслужбами». Главной подозреваемой следствие считает гражданку Украины Наталью Вовк. одного из оппозиционеров, убила ее девушка молодая. Ну, вы в новостях видели.
— Зачем убили-то? — спрашивает коротко стриженный парень с первого ряда. На его лице видно сильное удивление.
— Это сильное чувство ненависти к стране. Ну, не знаю… может, обидел кто, — насмешливо отвечает педагог.
Лекция Николая Александровича длится чуть больше часа. В конце он советует писать больше писем солдатам и просит приходить плести вместе с ним маскировочные сети (в этот раз мы только слушали лекцию). Мужчина называет дни, когда он ждет нас в молодежном центре, и напоследок подмигивает нам.
Прощаемся с Антоном мы на той же площади, где встретились. Наставник жизнерадостно спрашивает, все ли нам понравилось, и с улыбкой ждет ответов.
— Интересная была пища для размышления, — говорит один из подростков.
— А за это будут часы«Часы» школьники получают за участие в волонтёрских мероприятиях «Движения первых». При поступлении в университеты эти часы позволяют получить дополнительные баллы, которые суммируются с баллами, полученными за сдачу ЕГЭ. ? — перебивает подростка одна из девушек.
— Да, в волонтерские книжки я вам это проставлю. Только напишите мне в ВК, пожалуйста. Могу забыть.
Бенефиты
Такие лекции — практически еженедельная рутина для «первых» и один из приоритетов для сотрудников движения. Почти для каждого мероприятия и образовательного курса прописывается «рабочая программа воспитания», в которой упоминаются патриотизм и сплоченный коллектив.
С появлением «Движения первых» в российских школах ввели новую должность — советник по воспитательной работе. Чаще всего именно они создают и руководят первичными отделениями «первых» в школах.
Одно из мероприятий, куда нас позвали как волонтеров, мы обсуждали в школе, где для первичного отделения «Движения первых» выделен свой кабинет. На двери — плакат с названием «Центр детских инициатив» и имя советника директора по воспитанию и взаимодействию с детскими общественными объединениями. Судя по постам в паблике школы в соцсети, советник ездит со школьниками на мероприятия от «Первых», посещает детей, эвакуированных в местный ПВР из Белгорода, проводит «киноуроки» и конкурсы.
Кабинет завален вещами: среди них реквизит для школьных постановок, костюмы для выступлений, благодарственные письма. На столе толстая желтая папка с программой воспитательной работы «Движения первых» и шоколадки Alpen Gold — их часто дарят детям, которые участвовали в волонтерских мероприятиях.
При встрече с пионерами советник Вера Алексеевна (имя изменено) всегда их обнимает и широко улыбается. По словам школьников, у нее есть несколько «любимчиков», а других детей она обычно игнорирует.
Один из учеников школы, Павел (имя изменено), рассказывает мне, что однажды советник по воспитательной работе забыла пригласить его на «традиционное чаепитие», которое она устраивает в конце каждой четверти (иногда и чаще). Специально для таких встреч преподавательница покупает сладости — шоколад, печенье, вафли — и лично приглашает каждого школьника. Павлу удалось побывать на чаепитиях несколько раз. По его словам, ребята болтали там в комфортной обстановке, «без намеков на политику», обсуждали школу и будущее. Подростку нравились эти встречи, но после того как советник прохладно отнеслась к проекту, которым он хотел заниматься, перестал туда ходить.
Это то, что расстраивает Павла в новой пионерии: отсутствие поощрения индивидуальности и личных идей школьников. «Ты уверен, что тебе это надо? Это очень много мороки как для тебя, так и для меня», — вспоминает школьник реакцию советника директора на предложенный им проект. Хотя именно это — «помочь детям, подросткам, молодым людям раскрыть свои способности, сильные стороны» — называл главным смыслом движения Владимир Путин.
Павел в итоге нашел другого педагога, который его поддержал, и написал большую научную статью (ее тему он попросил не раскрывать). В течение трех недель они с учителем почти каждый день оставались после уроков и работали над проектом. С этой статьей Павел выступил на конференции.
Председатель совета регионального отделения «первых» в Саратове Анна Попова считает, что движение предоставляет возможности для развития — например, организует детям из сельской местности экскурсии в города, знакомит их с вузами. Вернувшись, ребята рассказывают об этом одноклассникам — и те тоже присоединяются к «первым».
Помимо чаепитий со сладостями и знакомства с вузами, школьники получают и другие бенефиты от участия в «Движении первых». Прежде всего — преференции со стороны учителей, рассказывает Павел. Большинство педагогов, по его словам, относятся к «первым» более снисходительно, чем к другим ребятам, но только к тем, кто участвует во всех мероприятиях движения и на хорошем счету у советника директора по воспитанию:
«Если ты записался чисто для галочки — не прокатит. Они видят, кто ходит в школу летом и ездит на каникулах на мероприятия. Тебе могут простить какую-то [невыполненную] домашку или еще что-то, если ты волонтер», — поясняет подросток.
«Хорошим делом мы занимаемся»
Подростки-волонтеры, с которыми я общался, часто критикуют «Движение первых». Некоторым не нравится принуждение к участию в школьных мероприятиях и конкурсах, а кому-то и вовсе неприятна идеология патриотизма, которую навязывают в движении.
То, что по душе всем, — это возможность «законно» прогуливать уроки. Школьники рассказывают, что советник по воспитательной работе может отпросить их с занятий даже у самого злого учителя. При этом ребят практически никогда не предупреждают о том, какое мероприятие их ждет вместо уроков. Чаще всего это воспитательные беседы и лекции, репетиции школьных мероприятий и т. п.
Когда в октябре в школе, где учится Павел, забрали с уроков некоторых подростков из 9–11 классов, у кого-то из них в это время был русский язык, у кого-то — история, у кого-то — физкультура. В актовом зале школьников ожидал мужчина средних лет в полицейском кителе — младший лейтенант УМВД России Анатолий Геннадьевич (имя изменено). Подростки хором поздоровались с мужчиной и быстро заняли первые ряды. Один из ребят позже пояснил мне, что, если они сядут на задние ряды, Вера Алексеевна будет их ругать.
Анатолий Геннадьевич заявил, что пришел в школу в рамках программы «Билет в будущее» и собирается рассказать «о такой профессии как… — мужчина сделал паузу, — Родину защищать».
— Сейчас одна из ваших возможностей дальнейшего развития — это поступление в вуз МВД, — продолжил полицейский. — Это гордая профессия, а главное… — мужчина ждет ответа от подростков, но, судя по удивлению на лицах, они «правильного» ответа не знают.
— Высокооплачиваемая, — шутит один из сотрудников школы.
— И престижная, — добавляет младший лейтенант.
Во время лекции помощница Анатолия Геннадьевича — сотрудница МВД — ходит между рядами и раздает брошюры с условиями поступления и учебы в вузах МВД России: бесплатное проживание и обмундирование, стипендия около 18 тысяч рублей, социальные гарантии, стаж службы — с первого дня обучения. Обязательных для поступления экзаменов всего три (обществознание, русский язык, базовая математика). На каждом листке брошюры вручную обведен черной шариковой ручкой и выделен розовым текстовыделителем номер телефона, по которому можно позвонить, если будут вопросы.
«Сказочно по сравнению с другими вузами… Может, мусорнуться?» — в шутку говорит одна из школьниц сидящим рядом ребятам.
Подростки признаются, что не любят мероприятия, где нужно просто сидеть и слушать лектора, потому что это скучно, а агитация в полицейские вузы и вовсе «заебывает»: ребят часто зазывают в подобные университеты хорошими условиями и низкими проходными баллами.
Куда больше многим «первым» нравится «просто помогать». Один из школьников с удовольствием вспоминает лето 2024 года, когда пионеры вместе с советником директора по воспитательной работе Верой Алексеевной ездили в приют для бездомных животных, чтобы привезти корм и покормить собак.
В пятницу накануне Дня учителя около десятка «первых» приходят в школу почти на час раньше начала уроков: в 7:40 они уже маются от скуки в школьных коридорах. В этот день задача волонтеров — готовить кофе в кабинете «детских инициатив» и разносить их учителям в бумажных стаканах. Пионеров попросили купить и принести в школу несколько пакетиков растворимого кофе. Вера Алексеевна разделяет ребят на группы и выдает по нескольку бумажных стаканчиков. Старшеклассников без мерча «Движения первых» она отправляет к учителям, а ребят помладше в красных футболках с фирменным лого — к директору.
Несмотря на то, что дети в этой школе дарили стаканчики с кофе учителям в честь праздника и раньше, без всякой пионерии, педагоги приятно удивляются. «Пять поставлю! — повторяет несколько раз пожилая учительница, когда мы приносим ей кофе на урок. — Даже если вам не везет в учебе — ну, не понимаете вы, — эти поступки вас очень красят. Прежде всего как мужчин!» Попивая кофе, педагог беседует с нами об учебе, будущем и «мужских» поступках. Ребята в классе довольно улыбаются: кофе отнял несколько минут от занятия.
«Слушай, а может, уборщице нальем?» — с улыбкой спрашивает напарника один из волонтеров после того, как кофе разнесен всем учителям и мы встречаем в коридоре уборщицу.
Парень идет налить кипяток в бумажный стакан и возвращается с кофе. «Это вам», — неловко говорит пионер и протягивает стакан женщине в длинном голубом халате. Она широко улыбается и громко благодарит нас, попутно заливаясь смехом. После первого глотка ее лицо еще больше расплывается в улыбке. Удовлетворенный произведенным эффектом, парень тихо произносит: «Хорошим делом мы занимаемся».
Массовка
Чтобы лучше понять, чем живет «Движение первых», я пытаюсь связаться с пионерами из разных регионов. Большинство из них от разговора отказываются, а те, кто соглашается, в назначенный день перестают отвечать или вовсе блокируют меня в мессенджерах.
Один из согласившихся пообщаться, 14-летний Александр из Пензы, объясняет эти отказы страхом перед журналистами. Подростки из «первых» боятся многого, говорит юноша, в том числе реакции наставника на их общение с прессой. Спрашиваю, какой может быть эта реакция.
«Представьте, что вы там не просто где-то поучаствовали, а сделали какой-то большой проект. Вас ваш наставник может очень легко загасить. Это то же самое, что с учителями, система похожая», — поясняет Александр. Он имеет в виду, что вся работа над проектом будет остановлена.
Сам подросток считает себя импостером«Импостер» в переводе с английского означает «обманщик, самозванец». В молодёжном сленге оно используется в контексте популярной онлайн-игры Among Us, в русскоязычной версии игры этот персонаж называется «предатель». Он пытается выдать себя за обычного члена экипажа космического корабля, но на самом деле его цель — уничтожить остальных участников игры.. Он говорит, что не разделяет взгляды «первых».
«Я в движении даже и не участвую особо. Просто иногда реально есть возможность куда-то съездить, с кем-то познакомиться», — оправдывается Александр и просит понимания.
По его словам, он записался в «Движение первых» по просьбе классной руководительницы в конце 2023 года. Его привлекли возможности, о которых она рассказывала: бесплатные поездки по городам, шанс «законно» прогулять урок, так как «первых» часто забирают со школы на мероприятия. Но юноша быстро разочаровался в движении. Он считает, все портят взрослые. На своих наставников Александр обижен: «Они меня бесят, честно. Они ничего не понимают». По его словам, взрослые в движении «считают школьников ниже себя» и не могут найти с ними общий язык.
Александр добавляет, что многие наставники-студенты просто хотят «плюшек» от вуза. Главный бенефит для них в «Движении первых» — это возможность получить, например, корочки о дополнительном образовании.
Участие в движении только ради «плюшек» — не единственная проблема: у «первых» со временем сложилась своеобразная иерархия между детьми, рассказывает наставница одного из первичных отделений Ирина (имя изменено). Ребят негласно делят на условную «массовку» и тех, кто «на хорошем счету». «Массовку» часто берут на мероприятия «просто пофоткаться».
«Наставник понимает, что ребенок не особо умен, неусидчив, его не то интересует. Ну не списывать же со счетов этого ребенка. Пусть сидит “для красоты”», — поясняет Ирина.
Точно так же используют некоторых участников «Движения первых» в вузах и колледжах.
«Просто пишут преподки [в чате] или на паре говорят: «Вот там на мероприятие, пожалуйста, два человека», например “просто постоять, просто посмотреть”», — рассказывает студентка колледжа Марина (имя изменено).
В этот момент я понимаю, почему большая часть мероприятий, на которых я побывал как участник движения, показались мне странными: например, от меня и других волонтеров требовалось посетить лекцию о профориентации для школьников. Кого-то просили просто посидеть на патриотическом концерте. По словам наставницы Ирины, такие мероприятия нужны лишь для отчетов и для «видимости, что у движения все хорошо».
Большая часть наставников, с которыми я пытаюсь пообщаться, отказываются от разговора. Некоторые вовсе не понимают, зачем писать про движение.
«У нас все хорошо. Вы можете сами прийти и посмотреть, у нас очень много ребят и они все заняты делом. Вы считаете, лучше, чтобы они по улицам ходили?» — говорит 26-летний Олег (имя изменено).
Количество детей, участвующих в мероприятиях, — важный показатель для новой пионерии. Когда школа или колледж получает от «первых» грант, движение ждет взамен цифры для отчетов. Иногда от школьников и студентов требуется только вступить в движение, рассказывает Ольга Михайловна (имя изменено), учительница одной из школ. Она присылает мне скриншот, на котором советник по воспитательной работе в ее школе просит коллег «организовать» регистрацию детей на сайте «Движения первых». По словам учительницы, так формируется цифра в пять миллионов пионеров.
Ольга Михайловна признается, что она конформистка, но в таком не участвует. По ее словам, обычно она просто копирует сообщение советника по воспитательной работе из рабочего чата и отправляет в беседу с учениками. На уроках Ольга Михайловна о движении не говорит: «Не хочу мараться». За агитацию и участие в движении вместе с детьми учителям могут платить надбавку к зарплате, но она редко достигает даже 400 рублей, рассказывает учительница.
В сентябре 2023 года мать четвероклассника и семиклассника одной из школ в Екатеринбурге Светлана (имя изменено) нашла в расписании своих детей непонятную запись: «Вступление в РДДМ». На это было выделено четыре урока подряд. Дети Светланы ничего не знали о мероприятии.
«Информатики до сих пор нет! Математичка уволилась, а тут какой-то РДДМ», — возмущались родители в школьном чате.
Классная руководительница попыталась успокоить родителей и скинула им PDF-файл. В нем Светлана увидела рекламу «Движения первых»: «Без всяких заявлений и желаний в расписание нашим детям поставили вместо уроков обязательное мероприятие — торжественное вступление в «Движение первых».
Позаботиться об этом вступлении должны были сами родители. Классные руководители детей Светланы написали, что каждого ребенка нужно зарегистрировать в системе и скинуть скриншот с подтверждением этой регистрации. На вопрос Светланы, есть ли это в школьной программе, педагоги не ответили. Но подчеркнули, что регистрация обязательна.
«Регистрировать я детей не стала, а торжественное вступление мы всей семьей прогуляли», — рассказывает Светлана.
Классные руководительницы ее детей говорили ей, что им из-за нее «влетит», но со временем перестали напоминать об этом.
Из разговоров со школьниками, студентами и учителями складывается впечатление, что, несмотря на массовую агитацию в школах, колледжах и вузах, вступают в него не так много ребят, а остаются волонтерить еще меньше. Студентка колледжа Марина вспоминает, как на первом курсе преподаватели просили их подписаться на канал «первых» в телеграме, а активистки со старших курсов приходили к ним на пары и рассказывали о преимуществах вступления в новую пионерию. По словам Марины, в движение записались меньше половины ее одногруппников, а «где-то светятся» на мероприятиях «первых» только двое.
Учительница Ольга Михайловна говорит, что работает в школе больше 25 лет и за эти годы никогда не видела «такой развалюхи», как это движение. По ее мнению, это «очень слабенькая организация, только калька на советскую пионерию», для которой даже не смогли придумать оригинального названия: «Надо было назвать сектой, только с якобы добрыми делами», — шутит Ольга Михайловна. По ее словам, многие учителя в ее школе думают так же, как она.
«Скучнооо…»
В один из учебных дней несколько десятков детей из разных классов толпятся в кабинете советника по воспитательной работе. Пока их одноклассники сидят на уроке, «первые» облачаются в белые футболки. Кто-то принес их из дома, другие попросили у друзей, некоторым футболки выдала сама Вера Алексеевна.
Футболки понадобились для танцевального номера к конкурсу научных статей и личных проектов: через несколько часов в школу приедут ученики со всего города, чтобы презентовать свои идеи. Пионеры паникуют: в полдень они уже должны выступать с танцем, но еще ни разу не репетировали.
Из-за сорванных дедлайнов подростки пришли в школу раньше. Сергей Николаевич (имя изменено), учитель музыки чуть старше 30 лет, помогает ребятам поставить танцевальный номер: показывает движения, которые нужно выучить «в срочном порядке».
«Покажите школу в наилучшем свете! Пусть все узнают, какие мы хорошие», — воодушевленно говорит учитель.
Номер простой: сначала нужно маршем выйти на сцену, сделать несколько танцевальных движений, после которых один из подростков должен пройтись по сцене с российским флагом и встать с ним в самом центре.
Посмотрев, как танцуют пионеры, Сергей Николаевич, сложив руки на груди, выпроваживает со сцены сразу несколько ребят: «Танцевать умеют не все. Стыдно должно быть!» Спустившиеся со сцены подростки уходят на уроки. Кто-то из них рад, что не придется танцевать, а кто-то, наоборот, расстроился, что их не взяли танцевать. Остальные пользуются правом на законный прогул и остаются на репетиции.
К полудню вся школа стоит на ушах. Некоторые классы отпустили с уроков раньше. «Чтобы не мешались», — объясняет мне один из школьников. Остальных зовут в актовый зал смотреть конкурс и выступление «первых».
В зале расставлены парты, чтобы участники конкурса могли готовиться за ними к выступлениям, но по факту большинство школьников сидят без дела. «Первых», которых не допустили к участию в танцах, просят наблюдать за теми, кто работает с проектами. Смысл этого «наблюдения» не особо понятен: школьники читают свои доклады, пялятся в смартфоны и общаются со сверстниками. Поэтому «наблюдающие» перемещаются на последние ряды зала.
— Скучнооо… — вздыхает один из подростков.
— Дома хавчик. Я бы перекусил, — отвечает ему второй.
Танцевальный номер у «первых» не задался. Несколько ребят путаются и забывают свои движения. В зале раздается смех. Пионер, который должен был вынести флаг, запутался и, прежде чем встать с триколором в центре, сделал несколько кругов по сцене.
После танца я замечаю, как Сергей Николаевич, наклонившись и грозя пальцем, ругает этого парня. Подросток, опустив голову, тревожно щиплет манжеты на рубашке. Позже я узнаю от его одноклассников, что он не понял, зачем его вообще взяли выступать: у него это плохо получается и танцы ему не нравятся.
Украшение
«Пиздец. Приехала сюда, а могла бы поспать», — жалуется мне 16-летняя Василиса (имя изменено). От ее дома до школы, где мы в этот день волонтерим, ехать около часа.
Поскольку нас никто не встретил, как обещали, и ничего не объяснил, я спрашиваю девушек, что нам нужно делать. Василиса не знает: «Просто сказали здесь стоять».
Позже подходит сотрудник школы и поясняет, что наша задача — подбегать к приходящим в школу людям, спрашивать, кто идет на выборыДействие происходит в единый день голосования 7 сентября, когда в школе работал избирательный участок., а кто на школьный концерт и нужно ли их проводить. Большинство удивляются, когда слышат наши вопросы, и говорят, что дойдут сами.
«Зачем это? От нашего голоса все равно ничего не зависит», — недоумевает Василиса, не понимая смысла задания.
Одна из волонтерок не приехала, Василису это сильно злит. А пионеры, которые должны были дежурить на крыльце до нас, как оказалось, все свое время прятались в школе, а потом советница директора по воспитательной работе сама их отпустила.
Играет музыка: сначала «Ночь» Андрея Губина, затем «Все, что в жизни есть у меня» группы «Самоцветы». В день выборов возле школы работает диджей. Закончилась презентация кружков на площади рядом со школой, и два старшеклассника-волонтера заносят парты обратно в здание.
Один из них случайно роняет с парты на асфальт большой позолоченный кубок, и тот раскалывается на куски. Сотрудник школы, помогающий волонтерам, низкорослый мужчина за 30, с раздраженным лицом замахивается на школьника, но не бьет.
Василиса напевает «Матушку-землю». В этом году она оканчивает 11-й класс и после школы мечтает уехать из региона — учиться в одном из вузов МВД. Василиса боится, что недостаточно хорошо сдаст ЕГЭ, поэтому стоит здесь — ради дополнительных баллов для поступления в вуз.
— Мы как украшение здесь, да? — спрашиваю Василису.
— Да, — отвечает она и начинает нервно смеяться.
