Екатерина Шульман
Политолог
Социологические исследования российского общества на предмет объединяющих, общеприемлемых символов и практик выявляют весьма небольшой их набор. Это русский язык, Новый год, День Победы и знание о том, кто президент России. Но даже по отношению к этим двум подлинно всенародным праздникам демонстрируются значительные поколенческие различия: они в полной мере объединяющие только для людей старше 45–50 лет.
Мы можем предположить, что когда старшее поколение уйдет, распадется и эта униформность. Можно считать положительным процессом уход советской общности, но с другой стороны, будет плохо, если этому ничего не придет на смену. Ведь не может столько людей жить на такой большой площади, не имея друг с другому никаких общих ценностей.
Известно, что непосредственно после Второй мировой войны никакого празднованияЭтот день был нерабочим и праздничным в 1945—1947 годах и с 1965 года. Дня победы и выходного по этому поводу не было. Общие практики празднования появились в брежневские времена: это символически-ритуальный конструкт, сформированный советским телевидением и административными органами — непосредственными организаторами и оформителями этих празднований. Тогда же появился концепт «праздника со слезами на глазах». Так в советские годы 9 мая стало своего рода светской Пасхой — днем, когда нация празднует свою символическую смерть и возрождение, потери и победу.
Военные парады на 9 мая начались только с 1995 года. По мере того, как государство богатело и военно-промышленный комплекс накачивался деньгами, парад превращался в передвижную выставку достижений. Так каждое 9 мая власти начали показывать, что нового создали за год. Эта милитаризация очевидным образом шла сверху, а не снизу.
Последняя стадия эволюции праздника — тренд «можем повторить». Сюда относится детская милитаризация и наряжание детей в форму — таким образом словно демонстрировались солдаты будущей войны, которая непременно должна случиться и закончиться так же славно, как и предыдущая. То есть фокус с ветеранов сместился на тех, кто ими будет в какой-то будущей битве, которая вновь принесет народу эту радость победы.
С этого момента стала уходить идея, что война — ужасная вещь и предки, которых мы вспоминаем, погибли за то, чтобы ее больше не было. Вместо этого начала появляться идея, как хорошо будет снова пережить прекрасный праздник победы и опять кого-то победить. Обязанность потомков теперь состояла не в предотвращении событий, из-за которых погибло такое большое количество людей, а в том, чтобы не посрамить их память и сделать тоже что-то не менее достойное на военном фронте.
Слоган «Памяти павших будьте достойны» стал переосмысливаться в агрессивно-милитаристском смысле. Это привело к эрозии праздника и его практик, которые сейчас одна за другой исчезают и запрещаются. Государство полностью присвоило праздник себе и сделало его частью своего политического капитала, поставило его на карту и проиграло. Мы не знаем, что будет дальше, но того, что было, уже нет.
Гражданская инициатива Бессмертного полка была сначала перехвачена административными структурами, а затем уничтожена ими же — в 2023 году это просто запрещено, потому что опасно. Парады в ряде регионовПо подсчетам «Верстки», в 24 городах России и оккупированном Крыму отменили военные парады. и вообще публичные празднования запрещены, потому что опасно. Парад в Москве стал фокусом неуверенности, и впервые за долгие десятилетия 9 мая — это день, когда граждане ждут чего-то плохого. Теперь мирное небо над головой — не данность, а почти несбыточная мечта. Одновременно мы видим, как государство старается создавать новые ритуалы, косплея связанные Второй мировой войной, — она фабрикует «героев СВО», создает вокруг них памятные места и поминальные практики.
Сейчас российское общество демонстрирует в качестве основного психологического механизма, позволяющего выжить и функционировать, — отрицание и вытеснение. Все его силы уходят на отрицание происходящего и поддержание иллюзии, что ничего не происходит. Это естественная, но очень затратная практика и неизвестно, сколько так можно будет жить. Все будет зависеть от того, сколько продлится нынешняя война и сколько народу она перемелет.
Ирина Щербакова
Соосновательница «Мемориала», историк
Я убеждена, что 9 мая неуместны парады, поскольку они извращают смысл самого дня и уничтожают память о трагедии — этот день должен наоборот показывать, к чему приводит милитаризм. Поэтому неуместна демонстрация военной силы. Вместо этого должно остаться поминание погибших.
Я родилась через четыре года после окончания Второй мировой войны и могу сказать, что для людей того времени это было ужасной травмой. Несмотря на то, что они считали, что участвуют в справедливой битве и защищают свою родину от страшного врага. Нынешняя война тоже ведется очень большой кровью и будет страшной травмой.
Никто не знает, что будет важной датой и когда мы будем строить Россию будущего. Во всяком случае сейчас эту память и ее культуру ужасно извратили нынешней войной с Украиной. В течение десятилетий в России из Дня Победы выхолащивали весь трагический смысл. Поэтому вернуть празднику первоначальную идею — будет очень трудной задачей.
Чтобы очистить память, которая сейчас изгажена и изнасилована, понадобятся большие общественные усилия. Общество же должно решить, как будет правильно отмечать этот день. Для этого придется извлечь разные уроки и опыт из нынешней войны, в том числе опыт победителя, которым, надеюсь, будет Украина. Если на это не надеяться, то будущее представляется совсем в черном свете.
Александра Архипова
Антрополог
Люди вкладывают в празднование 9 мая разные смыслы. И совершенно не обязательно они должны быть одинаковы!
Одна из прошлых экспедиций у меня прошла в поселке Х на Русском севере — это бывший режимный объект, куда ссылали людей, чтобы они рубили и справляли по реке лес. Среди них были крестьяне из-под Днепропетровска, которых объявили кулаками. В этой деревне жил и умер Иван А., которого сослали туда ребенком. Когда началась война, он хотел идти защищать свою страну, но его не взяли потому, что он ссыльный, сын врагов народа. Он работал всю жизнь в этом поселке и добился многого, но очень печалился, что родина считала его человеком второго сорта. И на смертном одре много говорил об этом своей невестке, Валентине.
И вот в 2018 году наступило очередное 9 мая. Валентина взяла его портрет, увеличила, написала годы жизни, — все, как полагается, — пошепталась с организатором местного Бессмертного полка, и пронесла его портрет среди других ветеранов. Для того, чтобы, как нам потом объясняла, «додать» ему то, что родина не дала. Чтобы на том свете его не гнали свои, а приняли.
Любой коллективный ритуал построен на том, что незнакомые участвующие в нем люди разделяют общие эмоции. Так они вырабатывают общую идентичность и объединяются в большие сообщества.
Если ритуал памяти 9 мая приводит к объединению через память и сострадание, — это хорошо. И я знаю много коллективных попыток праздновать 9 мая таким образом. Однако государство хочет другого: чтобы люди вырабатывали в ритуале гордость и презрение к врагам. Это опасное чувство — оно легко объединяет, но также легко провоцирует на желание повторить, а для этого нужен новый враг вновь и вновь.
Николай Митрохин
Историк и социолог, научный сотрудник Исследовательского центра изучения Восточной Европы при Бременском университете
9 мая — это День Победы советского народа над фашистскими захватчиками — таким образом он всегда воспринимался. В 90-х годах празднование угасло и день проводился в кругу семьи. Только в 2000-е годы празднование начало трансформироваться в милитаристский угар.
Необходимо отметить разницу с российским, европейский и советским празднованием и пониманием этого дня. Для Европы это был праздник борьбы с идеологией фашизма, которую преодолели совокупными усилиями демократические государства и СССР. Смысл празднования — в том, чтобы это никогда больше не повторилось за счет сдерживания демократическими институтами проявлений нацистской идеологии.
В Советском Союзе это все понималось иным образом: как победа над плохими фашистами, которые напали на страну. В современной России к этому добавилась идея того, что «мы всех круче, ведь мы победили даже фашистов, поэтому с нами никто не должен связываться. А значит мы имеем право на военную экспансию».
Я не буду давать никаких советов по поводу отмечания этого дня в будущей России, поскольку я ее не вижу. Пока надо думать не о будущем, а о настоящем и степени личного участия в том, что предлагает российское государство.
Я, как знающий все основные эпизоды боевой биографии своих дедов, интересующий военной тематикой и писавший что-то на эту тему человек, никак не праздную этот день. Я не понимаю, как это можно отмечать в нынешней ситуации иначе, чем за семейным столом с теми, кто воевал или застал войну ребенком.
Во время жизни в России я говорил, что этот праздник разрушителен для эмоционального сознания. Он делает былые подвиги дедов оправданием любых глупостей и мерзостей, которые в этом контексте могут прийти в голову конкретно взятому российскому гражданину. Однажды я пошел в России к протезисту и он рассказал, как его друзья в Чехии отловили какого-то немца и заставили его маршировать вдоль бассейна, распевая советские песни. Для меня это символ того, во что вырождается бурное празднование Дня Победы, а не того, что страна победила фашизм и ничего подобного больше не должно происходить.
Мы видим высокий уровень толерантности российского общества и руководства к реальному фашизму и нацизму. Начиная с того, что в нулевых годах появились и свободно действовали десятки тысяч неонацистов, которые превратились в террористическую сеть. Заканчивая актуальной войной, в которой Россия применяет фашистские и нацистские методы и подобное поведение получает широкое одобрение среди российских комментаторов. Видно, что этому нет сопротивления.
Тамара Эйдельман
Заслуженный учитель истории
Конечно, 9 мая должно остаться важным днем, но это должен быть День памяти об ушедших, а не день воспевания мощи армии. Мне кажется, что в будущей России значение армии должно быть сведено к минимуму, и тем более 9 мая не должно быть никакого военного парада. Это день скорби, а не повод в очередной раз бряцать оружием. Сэкономленные деньги лучше направить на улучшение жизни последних еще живых фронтовиков.
Также в этот день не должно быть никакой связи с именем Сталина. Не он выиграл войну, а советский народ, героическая армия вместе с союзными державами, во многом вопреки генералиссимусу Советского Союза. Под маской того, что Сталин возглавлял в тот момент советское государство и был Верховным Главнокомандующим, протаскивается под шумок реабилитация сталинского режима. А этого быть не должно.
Надо говорить о тех, кто реально страдал и реально обеспечил победу на войне — о солдатах и командирах, о партизанах, о союзниках — их роль постоянно забывается. Также надо вспоминать о страданиях мирных жителей. И уж точно никак не о мощи оружия.
Главный лозунг должен быть: это не должно повториться, а не «можем повторить». 9 мая — очень важный день, но он должен стать днем против войны, а не за, как сейчас.
