Жил был художник
В самом конце 60-х годов прошлого века Костромской музей устроил экспедицию по дальним районам области: искали уцелевшие памятники старины. Исследователи ехали в автобусе из Кологрива (районный центр на реке Унжа) и разговорились с местными, они наперебой стали рассказывать про старичка, который несколько лет назад умер в деревне Шаблово и что после него осталось множество картин и статуэток.
Советские искусствоведы заинтересовались, заехали в эту деревню и увидели нечто невероятное — картины, написанные с очевидным и очень высоким профессиональным мастерством, но ни на что не похожие, странные и завораживающие. Дети, звери, бабы и избы — все перемешано, несоразмерно и непропорционально нарисовано. Все совсем не похоже на окружающий мир, но очень узнаваемо. Будто художник сумел каким-то чудом вытянуть из русского мира все злое, агрессивное, тягостное и давящее и показать его таким, каким он должен быть. Ярким, живым, теплым.
Картины эти написал Ефим Честняков. Искусствоведы были так потрясены увиденным, что активно стали собирать материалы о его жизни и сами работы, которые после его смерти разобрали односельчане.
Родился он в 1874 году в том же селе Шаблово Кологривского уезда Костромской губернии. Рисовать полюбил в раннем детстве, было бы чем. Красный карандаш за 5 копеек, принесенный родителями с ярмарки, — его главная детская мечта и счастье. Учился в уездном училище в Кологриве, потом в семинарии для сельских учителей. Затем работал учителем в колонии для малолетних преступников в Костроме и в начальном училище в селе Углец недалеко от Кинешмы. И продолжал рисовать.
В России экономический бум конца XIX века. И регион вокруг Кинешмы один из его центров. Тут, в Вичуге и в Шуе, кипит бурная жизнь, в том числе и интеллектуальная. Рисунки Честнякова заметили, оценили и полюбили. Кто-то послал их Илье Репину, и знаменитый художник пригласил его к себе в Петербург на обучение. Деньгами Честнякову помогли местные меценаты — хотели показать столицам, что и здесь есть настоящие таланты. Создали специальный фонд. На поездку в Петербург собрали 300 рублей — для учителя, который получал 20 рублей в месяц, это очень большие деньги.
Честняков сначала учился у Репина, потом в Академии художеств. Писал сказки. Их даже печатали, с его же иллюстрациями. Но настоящего успеха и славы в Петербурге он не добился. С началом войны в 1914 году он уехал домой в Шаблово. А потом случилась революция и советская жизнь. Тягостная, мрачная и очень бедная. Честняков почти бросил рисовать, просто потому что не на что было купить красок.
Он работал в учителем в местной школе. Устраивал спектакли для детей, где ставил свои же сказки, вырезал фигурки из дерева. Фигурок было много, целый город. Одна его сестра умерла, другую в 1937 году арестовали — дом, в котором они жили, освободился. Честняков остался жить в своем старом, разваливающемся доме, а сюда перенес свои картины и фигурки. И тут же устраивал детские спектакли. Он буквально создал другое измерение для себя и жителей деревни. Чудесный мир, где нет зла и насилия, живой, яркий и теплый.
Город всеобщего благоденствия
Честняков в своих картинах, сказках и фигурках последовательно создавал русскую утопию. Настоящий русский мир, мир русской мечты. И не удивительно, что самая большая и значительная его картина именно об этом.
Во второй половине ХХ века, да и сейчас тоже многие художники рисуют русскую утопию. Мамонты, голубоглазые витязи, девы с косами до пят, бревенчатые стены крепостей и все такое прочее умильно милитаристское. Это все фэнтези, скопированное с эпигонов немецких романтиков и английских прерафаэлитов. А теперь посмотрим на мир настоящей русской утопии Ефима Честнякова (тут эту картину можно посмотреть с максимальным увеличением).
Глаза разбегаются от многообразия и разнообразия всего и вся. Но едва ли не первое, что бросается в глаза — это полное отсутствие людей с оружием, полицейских, оборонительных сооружений и вообще всего, что может ассоциироваться с силой и властью. Люди с метлами, с крендельками, булками, лукошками, котомками, — с чем угодно, но только не с оружием и не в мундире.
И еще, что бросается в глаза: русский мир тут не сам по себе, он вписан в европейский город. Мир русской деревни — с людьми, избами, лежанками на печи, гумном и горницей просто перемещен в европейский город. И все вместе там живут счастливо и радостно. несут друг-другу крендельки, пирожки и лукошки полные ягод.
На переднем плане русский мужик с метлой и персонаж какой-то европейской сказки с щеткой вместе подметают мостовую. Причем нарисованы они так, что даже и не сразу заметишь, что они совсем разные, из разных миров и сказок.
Святой фантазер
Картину эту нашли случайно. Искусствоведы зашли в одну из изб в Шаблово и увидели, что под половиком виднеются какие-то фигурки. Это оказалась картина на холсте. Достали, расчистили. В другом доме нашли еще одну похожую, затем еще одну. И только потом поняли, что это — одна большая картина, разрезанная на несколько частей. Ее долго реставрировали и все же смогли собрать в единое целое.
Местные деревенские жители — люди не слишком образованные и продвинутые и художественной ценности в картинах Честнякова не видели. Зато видели другую ценность. Мир, который он создал в своих картинах, они воспринимали не как искусство, а как живую правду об истинной русской жизни. А потому, когда растаскивали его картины и резали на куски его «Город всеобщего благоденствия», то видели в них обереги от зла и несчастий. Не красоту, а высшую силу и правду.
И когда в 1961 году Ефим Честняков умер, то в округе стали его почитать как святого. И даже до сих пор, спустя 60 лет, его могила в селе Илешево вся изрыта. Люди верят, что если приложить землю с могилы художника, который нарисовал их мечту, к больным местам, то это поможет лучше любых лекарств.
