Это материал «Медузы».
Необходимость закона о домашнем насилии стала очевидна после серии громких дел последнего времени. Сестры Хачатурян убили своего отца, жертвами которого были многие годы; Маргарите Грачевой муж отрубил кисти обеих рук; широко обсуждались убийства женщин, которые до этого сообщали о насилии в семье. Авторы законопроекта утверждают, что его принятие заметно улучшит ситуацию. Однако у инициативы достаточно противников, которые развернули широкую протестную кампанию и создают много мифов вокруг законопроекта. «Медуза» вместе с юристами «Команды 29» Валерией Ветошкиной, Ариной Начиновой и Максом Оленичевым, а также одним из авторов законопроекта Алексеем Паршиным разбирают десятку самых популярных.
Что нового в этом законопроекте? Почему его все обсуждают?
Законопроект о профилактике домашнего насилия предполагает введение мер дополнительной защиты для людей, которые столкнулись с домашним насилием. Среди них полицейские или судебные предписания, которые обяжут агрессора не применять насилие, а в течение определенного срока вообще не приближаться к жертве и, возможно, пройти специальные психологические курсы. Авторы также считают нужным ввести категории экономического, психологического и сексуального насилия. Активные противники законопроекта в свою очередь утверждают, что его содержание противоречит Конституции, а сам закон позволит выселять людей из собственных домов, разрушит российские семьи и будет наказывать родителей, которые отказались купить ребенку новую игрушку.
Домашнее насилие не отличается от любого другого, отдельный закон не нужен
Что говорят противники:
Николай Земцов, депутат партии «Единая Россия»: «Насилие существует в обществе всегда, но только не надо выделять домашнее насилие. Есть уличное насилие, насилие на стадионах, в метро, любую область возьмите — и там найдутся люди, которые асоциальны».
В реальности:
Действительно, в Уголовном кодексе и КоАП уже предусмотрена ответственность за разные виды насилия. Однако существующие законы не ориентированы на профилактику. «Сейчас полицейские фактически вынуждены ждать, пока не случится очередная трагедия, потому что законных инструментов вмешаться на более ранней стадии и предотвратить ее у них нет», — говорит адвокат Алексей Паршин. Меры, которые предлагает законопроект — правовое информирование, профилактический учет, защитное предписание, — должны предотвращать преступления.
Например, временный запрет приближаться к человеку (защитное предписание) — эффективный способ оградить пострадавшего от агрессии. Уголовная или административная ответственность наступает лишь за неоднократное нарушение предписания.
Жертвы домашнего насилия порой не желают, чтобы обидчик (как правило, близкий родственник, опекун или сожитель) привлекался к уголовной и административной ответственности. «Зачастую им [жертвам домашнего насилия] нужно, только чтобы их оставили в покое и больше не третировали. Если на вас нападает хулиган на улице, от него можно спрятаться дома. Но если дебошир или насильник живет вместе с вами, бежать некуда. Семья по своей сути — это место, где мы должны чувствовать себя в безопасности. А в случае домашнего насилия страдающие от агрессии люди живут в состоянии перманентного страха», — объясняет Паршин.
Доказать наличие психологического насилия невозможно
Что говорят противники:
Владимир Соловьев, телеведущий: «Вы не сможете верифицировать жалобу, потому что вы не сможете определить, есть ли психологическое насилие. Кто будет определять, есть это насилие или нет? Кто приведет систему доказательств? В каком суде это будет взвешено? Кто вынесет это решение?»
В реальности:
Авторы законопроекта считают, что говорить о факте психологического насилия можно, если имели место оскорбления, преследование, клевета, угрозы или обещания расправы в адрес жертвы или ее близких. Также к психологическому насилию относят изъятие документов, удостоверяющих личность, принуждение к тяжелому или опасному труду, совершению преступлений, аморальному поведению или действиям, опасным для жизни и здоровья.
Вероятно, для доказательства таких случаев потребуется выстроить специальную систему. Но это не будет чем-то абсолютно новым для юридической практики, полагают юристы. Валерия Ветошкина и Макс Оленичев считают, что в качестве доказательств можно использовать свидетельские показания коллег, родных и соседей, результаты психологической экспертизы, предыдущие обращения потерпевшего в полицию.
Отказался купить жене шубу — совершил экономическое насилие
Что говорят противники:
Алексей Комов, член правления Всемирного конгресса семей: «Жена просит тысячу евро, а я говорю: нет, только семьсот. Вот уже экономическое насилие».
В реальности:
Согласно законопроекту, экономическим насилием считаются ситуации, когда человек умышленно лишает другого предметов первой необходимости (жилья, пищи, одежды, лекарств и т. д.). Портит или уничтожает его имущество. Не содержит детей или других недееспособных лиц, находящихся на иждивении. Отказ купить шубу или новый телефон явно не входит в этот перечень.
Людей будут выселять из собственного жилья
Что говорят противники:
Политик Сергей Удальцов: «Понятно, что в большинстве случаев у нарушителя не будет возможности проживать в ином помещении, так как в наших семьях часто еле-еле сводят концы с концами от зарплаты до зарплаты и никаких лишних денег или свободной жилплощади элементарно нет. Зато в тех случаях, когда деньги в семье водятся, новый закон открывает пространство для различных афер с недвижимостью».
В реальности:
В соответствии с законопроектом, суд может вынести предписание, которое обяжет агрессора покинуть место совместного проживания на строго определенный срок. Кто является собственником жилья — не важно, так как жилищные права не могут быть выше гарантированных Конституцией РФ прав на жизнь и личную неприкосновенность. Но присвоить чужое имущество не получится — его владельцем все равно останется тот, на кого оно было зарегистрировано.
Такую меру могут применить, только если нарушитель имеет возможность проживать в другом месте, в том числе по договору найма. Если такой возможности нет, суд вынесет защитное предписание с запретом на семейно-бытовое насилие, требованием пройти психологические курсы, или запрет на преследование (если потерпевшая уйдет из дома сама).
Также законопроект предусматривает обеспечение жертвы домашнего насилия бесплатным жильем, но не дольше чем на два месяца.
Запрет на измену будет считаться сексуальным насилием
Что говорят противники:
Ольга Леткова, председатель Ассоциации родительских комитетов и сообществ: «То есть люди в браке почему-то, по мнению авторов закона, сохраняют право вступать в половые связи с кем угодно, и никто не имеет права им мешать и критиковать. Это касается и детей, если они захотят вести раннюю беспорядочную половую жизнь».
В реальности:
Законопроект не вносит новых определений сексуального насилия, а ссылается на существующую 18-ю главу УК РФ, где содержатся определения половой свободы и неприкосновенности. К преступлениям относятся изнасилования, насильственные действия сексуального характера, секс и развратные действия с лицом, не достигшим 16-летнего возраста, и т. д. Подробные разъяснения на этот счет дал Пленум Верховного суда.
«На практике, — добавляет Арина Начинова, — правоохранительные органы часто отказывают в возбуждении уголовного дела, например, об изнасиловании супругом. Законопроект дает дополнительную защиту тем, кому сложно доказать факт свершившегося сексуального насилия».
Родителям запретят воспитывать детей
Что говорят противники:
Протоиерей Всеволод Чаплин: «Если отец запретит 13-летней дочери уйти в полночь гулять непонятно с кем, это станет трактоваться как лишение свободы выбора. Вы отрубили какие-нибудь сомнительные сайты ребенку — вот вам уже „изоляция с целью лишения социальных контактов“».
В реальности:
Законопроект учитывает, что родители обязаны воспитывать своих детей. Поэтому считает насилием только действия (или бездействие), которые причиняют ребенку физическую боль, наносят вред здоровью или нарушают базовые права, прописанные в других законах. При этом действия родителей, которые формально могут считаться психологическим или экономическим насилием, но не нарушают базовых прав ребенка и не вредят его здоровью, насилием не считаются (это отдельно прописано в законопроекте).
Отказ купить ребенку игрушку или запрет пользоваться интернетом не считаются насилием, потому что не причинят вреда здоровью и не нарушат прав ребенка.
Детей будут забирать без суда и следствия
Что говорят противники:
Сергей Миронов, лидер партии «Справедливая Россия»: «Больше всего наша фракция опасается, что этим законопроектом прокладывается путь введения ювенальной юстиции в нашей стране, главная цель в конце концов — изымать детей из семей, изымать, потом куда-то отдавать, я не исключаю, что и в однополые семьи за рубежом. Нас не устраивает эта опасность в этом законопроекте».
В реальности:
Органы опеки уже имеют право изымать детей из семей в экстренных ситуациях — эта процедура прописана в Семейном кодексе. Ничего нового законопроект к этому не добавляет. Ни одна из профилактических мер (правовое просвещение и информирование, профилактический учет, профилактическая беседа, специализированные психологические программы, защитное предписание, судебное защитное предписание), содержащихся в законопроекте, не предусматривает изъятия детей из семьи.
Закон запретит ухаживать за женщинами
Что говорят противники:
Николай Николаев, депутат Госдумы от партии «Единая Россия»: «Признаюсь, я преследовал свою жену все 25 лет. Начал еще до свадьбы. И не прекращаю до сих пор. Например, я заезжаю за ней на работу. Иногда настырно, совсем без спроса, поджидаю ее с дочкой на занятиях, чтобы обеих забрать домой».
В реальности:
Преследование — это действия, направленные на пострадавшего вопреки его воле. Сталкер может искать, куда переехала его жертва, пытаться связаться через соцсети, электронную почту, звонить по телефону, преследовать на работе или учебе, настаивать на общении. Речь идет не об ухаживаниях, а о вторжении в личное пространство. Если разница вам не вполне ясна, Алексей Паршин советует ознакомиться с делом Валерии Володиной: «В результате преследования со стороны агрессора она была вынуждена покинуть родной город, сменить имя, а затем уехать и из страны».
Закон о домашнем насилии противоречит Конституции
Что говорят противники:
Фрагмент публичного аналитического доклада фонда «Семейная политика.РФ»: «Эта система позволит под видом „профилактических мероприятий“ произвольно применять практически к любому совершеннолетнему гражданину России меры репрессивного характера. <…> При этом в рамках данной параллельной системы правовых норм не будет действовать конституционная презумпция невиновности».
В реальности:
Законопроект реализует то, что уже есть в Конституции. Вторая статья говорит о том, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. А согласно статье 21 «никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию». Домашнее насилие нарушает права, которые государство обязано защищать.
Авторы законопроекта не собираются отменять презумпцию невиновности. Защитное предписание, во-первых, временная мера; во-вторых, не устанавливает чью-либо виновность. Ее определяют в суде.
Сторонники закона манипулируют цифрами
Что говорят противники:
Валерий Фадеев, глава Совета по правам человека при президенте РФ: «Теоретически борьба с домашним насилием — это правильно. Но когда я иногда слышу в СМИ от сторонников этого закона, что мужья убивают в семье 14 тысяч женщин, а оказывается, что 14 тысяч — это больше, чем общее число убийств в России, я начинаю сомневаться в правдивости этих аргументов».
В реальности:
Эта цифра и правда не соответствует действительности. Но поскольку нет соответствующего закона, единой системы статистики по домашнему насилию тоже не существует. А в полиции фиксируют далеко не все случаи. Согласно экспертным оценкам, больше половины женщин не обращаются в правоохранительные органы. К тому же в официальную статистику не попадают бывшие супруги, а также люди, живущие в гражданском браке.
C января по сентябрь 2019 года МВД зафиксировало 15 381 случай бытового насилия против женщин. За 2018 год подобных преступлений было 21 390. Больше 60% уголовно наказуемых деяний в отношении детей происходит в семьях.
Анна Вилисова, Илья Шевелев
