На Украине принято законодательство о противодействии домашнему насилию, которое эксперты называют одним из самых прогрессивных в регионе. Несмотря на то, что часть предусмотренных изменений вступит в силу только через год после публикации, украинские правозащитники говорят, что уже сейчас они способны защитить права жертв насилия в семье - прежде всего, женщин и детей.
Президент Украины Петр Порошенко подписал принятый парламентом в начале декабря закон о противодействии домашнему насилию.
Подписи президента ожидает еще один закон о предотвращении насилия в отношении женщин, который вносит изменения в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы. В администрации президента Украины Би-би-си сообщили, что глава государства подпишет его в ближайшее время.
Би-би-си рассказывает о наиболее существенных нововведениях, предусмотренных этими документами, и сравнивает их с российской практикой.
Без Стамбула
Все началось с того, что в ноябре 2011 года Украина подписала Стамбульскую конвенцию. Ее полное название - Конвенция Совета Европы о борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием.
Это фундаментальный документ, обязывающий правительства подписавших его стран принять конкретные меры для борьбы со всеми формами насилия в отношении женщин - от сексуальных домогательств до избиений, от принуждения к браку до увечья женских гениталий.
Пока эта конвенция готовилась к ратификации Верховной радой, специально созданная рабочая группа выработала два законопроекта, которые вводили положения этого международного соглашения в украинское законодательство.
А потом случилось непредвиденное. Категорически против ратификации Стамбульской конвенции выступил Всеукраинский совет церквей.
Его члены заявили: они, конечно, против домашнего насилия. Причина их позиции - «проблемная терминология», которая используется в конвенции. Конкретнее - слово «гендер».
«Размытое понимание этого термина, неокончательно юридическое толкование предостерегает верующих людей, что его введение в правовое поле Украины… несет опасность для традиционной семьи, самобытности и культуры украинского народа», - заявил в эфире «Громадського радио» член Совета церквей отец Олекса Петрив.
В результате после бурных дискуссий в парламенте и вне его решили, что Рада пока не станет ратифицировать Стамбульскую конвенцию, но примет два законопроекта, которые, по оценкам экспертов, вводят в национальное законодательство абсолютное большинство ее положений.
Ратификация же самой Стамбульской конвенции - и, как следствие, присоединение к европейской системе мониторинга противодействия домашнему насилию - остается вопросом политической целесообразности.
Поэтому, говорит исполнительный директор Amnesty International на Украине Оксана Покальчук, с одной стороны, принятие законов о насилии - это важная победа, с другой - украинским правозащитникам хотелось большего.
Теперь криминал
«Главное в этих законах - это то, что насилие в семье наконец криминализировано», - сказала Би-би-си Покальчук.
«Раньше - если Вася бежал с топором в руках за Петей, это квалифицировалось как покушение на убийство, криминал. А если Вася бежал с топором в руках за своей женой Машей - это максимум административка. Потому что правоохранители говорили: это нормально, когда человек бегает за женой с топором. Во всех селах бегает и здесь бегает, что здесь такого?» - добавляет она.
Юрист Анна Христова, которая была привлечена к разработке этих законов как представитель Совета Европы, уточняет: домашнее насилие могло повлечь за собой уголовную ответственность и раньше, но обычно расследовались только самые тяжкие преступления, совершенные в семье.
«Просто у нас очень распространен миф о том, что насилие в семье - это не преступление. Раньше я много лет рассказывала милиционерам на тренингах, что в Уголовном кодексе есть длинный перечень статей, которые можно применить к семейным абьюзерам. Что никто не может бить женщину безнаказанно, даже ее муж. Они целый день слушали, а потом подходили и говорили: мы вас не очень поняли, ведь насилие в семье - это не уголовное преступление», - говорит она.
Эксперты говорят, что проблема заключалась не только в том, что сотрудники правоохранительных органов - в большинстве своем мужчины - воспринимали семейное насилие через призму гендерных стереотипов вроде «бьет - значит любит». Людям в форме не хватало конкретной статьи Уголовного кодекса, которая четко и однозначно устанавливала бы: насилие является преступлением, даже если оно происходит «в семейном кругу» и вроде никого кроме мужа и жены не касается.
Итак, отныне в Уголовный кодекс Украины введена статья, которая четко определяет, что умышленное совершение физического, психологического или экономического насилия в отношении нынешнего или бывшего супруга или другого лица, с которым виновный находится или находился в семейных или близких к ним отношениях, может угрожать обидчику тюремным сроком до пяти лет.
Без согласия
Более того, сам факт совершения преступления против члена семьи, будет считаться отягчающим обстоятельством. И наказание за него будет больше, чем если бы жертвой стал случайный человек.
Конкретный пример: наказание за изнасилование по Уголовному кодексу - от трех до пяти лет лишения свободы. Если же жертвой насильника стала его жена или партнерша, нынешняя или бывшая, - новый закон предусматривает для него наказание в виде тюрьмы на срок от пяти до 10 лет.
Правозащитница из львовской организации «Центр «Женские перспективы» Галина Федькович положительно оценивает это нововведение и говорит, что для многих правоохранителей в ее практике само словосочетание «изнасилование мужем жены» казалось бессмыслицей.
Она обращает внимание на другое «революционное» положение закона: изменение подхода к самому понятию изнасилования.
Если в старой редакции Уголовного кодекса так называли половой акт, совершенный с применением физической силы или угрозы, то теперь на Украине будет применяться европейский подход: изнасилованием является проникновение в тело человека без его добровольного согласия.
«Все люди разные. Кто-то в рискованной для жизни ситуации будет драться и защищаться, кто-то убегать, кто-то просто оцепенеет. В делах об изнасиловании к потерпевшей часто возникают вопросы: почему ты не убегала, не оказывала сопротивление? К обидчику почему-то вопросов не возникает. Новая редакция Уголовного кодекса не оставляет сомнений: не было добровольного согласия на секс - значит, имеем дело с изнасилованием», - говорит правозащитница.
Убежища для жертв насилия
Согласно новым законам, государство обязано открыть достаточное количество приютов для лиц, пострадавших от домашнего насилия, а также ввести круглосуточную «горячую линию», операторы которой принимали бы информацию о таких преступлениях и безотлагательно передавали ее полицейским.
«Главная проблема приютов сейчас - это то, что их нет. Вторая проблема - чаще всего в такие приюты обращаются женщины с маленькими детьми. Большинство же существующих государственных приютов женщин с детьми просто не пускают, аргументируя это тем, что они не приспособлены для малышей. Женщина вынуждена либо возвращаться к мужу-тирану, или замерзать на улице у стен приюта, есть и такие истории «, - описывает нынешнюю ситуацию в Украине Оксана Покальчук.
Новые законы должны изменить эту ситуацию, резюмирует правозащитница.
Ограничительные предписания
Новые законы предусматривают, что полицейские, прибывшие на вызов, связанный с применением домашнего насилия, должны будут оценить риски повторного насилия и, в случае необходимости, применить срочное ограничительное предписание.
Иными словами, абьюзера могут обязать немедленно покинуть место, где произошел акт насилия, и запретить приближаться к нему на определенное расстояние. Ему могут запретить переписываться с жертвой или звонить ей.
«Важно, что полиция сможет выносить это предписание по своему усмотрению, даже без заявления потерпевших лиц», - говорит Галина Федькович.
Максимальный срок действия предписания, который выносят полицейские, составляет десять дней. Однако решением суда он может быть продлен даже до года.
Дети-свидетели = дети-жертвы
Отдельно в фокусе новых законов находятся дети, которым, говорят эксперты, ранее уделялось недостаточно внимания в рамках борьбы с домашним насилием.
«Раньше, если ребенок видел, как Вася побил Машу или, хуже того, убил ее, то в лучшем случае его направляли к психологу. А могли и не направить. По новому закону, ребенок, ставший свидетелем насилия в семье, получает статус пострадавшего и весь связанный с этим объем услуг и защиты от государства «, - говорит Оксана Покальчук.
Кроме того, в Уголовном кодексе Украины появляется положение о том, что совершение любого насильственного преступления в присутствии малолетнего ребенка является отягчающим обстоятельством и автоматически ведет к увеличению наказания для обидчика.
Смягчение для убийцы
Новые законы существенно меняют понимание украинским Уголовным кодексом смягчающих и отягчающих обстоятельств в драматичных жизненных ситуациях.
На смягчение приговора обвиняемый может рассчитывать, если преступление было совершено «под влиянием сильного душевного волнения, вызванного жестоким или унижающим честь и достоинство личности обращением, а также при наличии системного характера такого обращения, пыток со стороны потерпевшего».
По данным правозащитницы Галины Федькович, более половины женщин, осужденных за умышленное убийство или нанесение тяжких телесных повреждений, убили или покалечили именно своих мужей или партнеров.
«В основном речь идет о длительной истории насилия: женщина обращалась в полицию, это не давало результатов, продолжалось много лет. И в один прекрасный день это происходило… Очень часто в таких случаях речь идет о защите детей», - говорит она.
Раньше, говорит Федькович, суды чаще всего рассматривали убийства женщинами своих абьюзеров как «обычные» убийства, за которые предусмотрена санкция в виде лишения свободы на срок от 10 до 15 лет.
Теперь наказанием за такое преступление будет до пяти лет тюрьмы.
Коррекция
Новые законы предусматривают создание инфраструктуры для коррекционных программ, направленных на «формирование у абьюзера новой, неагрессивной психологической модели поведения в частных отношениях, ответственного отношения к своим поступкам и их последствиям».
Отношение к этим программам у правозащитников неоднозначное.
С одной стороны, говорят они, хорошо, что закон не оставляет абьюзеров на произвол судьбы, и государство будет предоставлять им шанс вернуться к нормальной жизни.
С другой, говорит Галина Федькович, выделение бюджетных средств на программы с сомнительной эффективностью, которые будут реализовываться, вполне вероятно, не готовыми к этому специалистами, в ситуации, когда государство не полностью обеспечило потребности жертв домашнего насилия, кажется ей циничным.
Реестр
Кроме того, будет создан Единый государственный реестр случаев домашнего насилия и насилия по признаку пола, в который будут вноситься данные о каждом зафиксированном в государстве случае.
В реестр попадут исчерпывающие данные о абьюзере, жертве насилия и об обстоятельствах такого насилия.
Данные о абьюзере будут храниться там в течение десяти лет после вступления в силу приговора суда. Если же человека, обвиняемого в домашнем насилии, оправдают, информация о нем будет удалена немедленно. Данные о жертвах домашнего насилия будут вноситься в реестр только с их согласия.
Эксперты говорят, что благодаря этому наконец можно будет составить хотя бы приблизительное представление о масштабе проблемы домашнего насилия на Украине: цифры, которые озвучиваются представителями власти и политиками сейчас, отличаются между собой в разы.
Что в России
Как объясняет юрист и сооснователь проекта violence.fonarstudio.ru Анна Ривина, в настоящее время в России не действует ни одна из перечисленных выше мер - напротив, в 2017 году вступил в силу закон о декриминализации домашних побоев: теперь за них предусмотрена административная, а не уголовная ответственность. Как объясняет эксперт, теперь в абсолютном большинстве случаев суды приговаривают нарушителей к штрафу, а штраф - это нагрузка для семейного бюджета, а не для обидчика: «Грубо говоря, получается, что женщинам приходилось еще самостоятельно оплачивать то, что их били. Один раз заплатил, и все, в следующий раз не позвонишь [в полицию], потому что денег нет».
На Украине, как рассказывает российский эксперт, новый виток обсуждения проблемы домашнего насилия произошел совсем недавно, когда мужчины, вернувшиеся из зоны конфликта на востоке Украины, в результате посттравматических расстройств стали срывать агрессию на членах семьи: «Была дилемма: можно ли в таком сложном контексте для страны говорить что-то плохое про героев? И заслуга в том, что и журналисты, и женщины, и НКО сказали, что неважно, герой ли ты, дома распускать руки нельзя и никакого оправдания не может быть человеку, который наносит страдания самым близким».
В России закон о противодействии домашнему насилию пока находится на стадии разработки: им занимаются замглавы комитета Госдумы по делам семьи, женщин и детей Елена Вторыгина и депутат Оксана Пушкина. Авторы рассчитывают внести законопроект в Госдуму в весеннюю сессию, однако прогнозов, будет ли он рассмотрен и когда, пока нет. «В данном контексте Украина нас опережает. Можно искренне порадоваться за наших соседей. Очень хочется, что абсолютно все те изменения, которые закрепились в законах, были и у нас», - добавляет эксперт.
При этом на одном лишь подписании законов останавливаться нельзя, объясняет Анна Ривина: «Профильные законы были в Индии и в Китае, но они не работали. Нужно много сил тратить на то, чтобы работать с моделью поведения в обществе, с тем как люди реагируют, закрывают они глаза на домашнее насилие или нет».
