При поддержке Фонда ООН в области народонаселения в Республике Беларусь белорусский портал TYT.BY попробовал понять поведение жертв и логику тиранов. На вопросы о домашнем насилии отвечает психолог Минского городского клинического психиатрического диспансера и общественного объединения «Радислава» Ольга Казак.
С семейным насилием сталкивается каждая третья женщина. Замазывает синяки на лице, терпит оскорбления, потому что быть в разводе еще унизительнее, старается угодить мужу, веря, что вкусные котлеты спасут от очередных побоев. Казалось бы, как в наше время такое возможно? Почему женщины остаются с агрессорами и прощают их? Неужели тирана нельзя вычислить до свадьбы?
«Женщина верит, что она никому больше не нужна»
— Один из самых популярных комментариев под статьями на тему насилия в семье — «она сама его провоцирует». Насколько это ошибочная позиция? Или есть доля правды?
— Провокация — это сознательное подстрекательство к каким-либо действиям, чтобы заставить человека сделать то, что выгодно манипулятору. Но никакая женщина не хочет быть униженной и избитой.
Чтобы снять с себя ответственность, агрессор всегда обвиняет жертву. Он отрицает вину: «Ну она же меня знает, я выпил, могла бы быть лояльнее». Но, согласитесь, не каждого человека мужчина ударит: если начальник не прав, он же не полезет к нему с кулаками. Агрессор причиняет насилие в отношении близкого человека — того, над которым имеет власть.
— Говорят, агрессоры выбирают определенный типаж женщин. Какой? Можно ли как-то изменить себя, чтобы не привлекать подобных мужчин?
— Пострадать от домашнего насилия может любая женщина, независимо от образования, социального статуса и экономического положения. Но отсутствие образования, опыт насилия в родительской семье, ограниченный круг общения, желание посвятить свою жизнь семье в ущерб карьере, будут этому способствовать.
Часто домашнему насилию подвергаются женщины с низкой самооценкой, которые не умеют говорить «нет».
Меньше шансов стать жертвой у женщины независимой, самостоятельной, с адекватно высокой самооценкой — у той, которая знает, что сама со всем справится.
— Почему женщины становятся такими — терпимыми к побоям и унижениям?
— Поскольку насилие циклично и после акта агрессии наступает период «медового месяца», женщина не сразу идентифицирует себя как жертву. Ей кажется, что все изменится, что произошедшее — случайность.
В «медовый месяц» — а это длительный период — агрессор просит прощения, дает обещания исправиться, засыпает комплиментами, дарит подарки. Он становится добрым и ласковым — таким, каким был в начале отношений. А потом все повторяется.
Длительное пребывание в состоянии насилия делает женщину истощенной, беспомощной, нерешительной. Она в депрессии. Мужчина во всем ее обвиняет: «Это из-за тебя я не могу найти работу. Как стал жить с тобой, все пошло наперекосяк». Говорит, что она такая — толстая, глупая, некрасивая — никому не нужна. Со временем жертва в это верит. Если она не продолжает развиваться, долго сидит в декретных отпусках и не работает, ей уже самой кажется, что она самостоятельно ни с чем не справится.
Многие отговаривают женщину бросать мужа. Ей не верят — иногда даже родители девушки становятся на сторону агрессора, так как на людях он надевает маску. Ко мне приходили родственники пострадавшей, которые говорили: «Это с нашей девочкой что-то не то, а муж ее — очень приятный человек».
— Женщинам часто говорят, как важно выйти замуж. Эта установка влияет на то, что женщина пытается сохранить семью (если эти отношения можно так назвать) любой ценой?
— Иногда мужья — это статусные люди. Конечно, женщина не хочет потерять этот статус: она привыкла к определенному уровню жизни. Но стереотипы о том, что девушка должна выйти замуж, что быть «разведенкой» не очень престижно (ведь это женщина потерпела фиаско), играют свою роль.
Почему насильственные отношения заходят так далеко? Потому что партнерша еще старается все исправить. Приходит к психологу с запросом: «Помогите мне стать такой, как ему надо». Но агрессор всегда найдет повод, чтобы унизить. Он придирается ко всему. Молчишь — «дура, с тобой говорить не о чем», говоришь — «да заткнись уже».
— Что женщина готова вытерпеть ради семьи?
— Знаете, я работаю с пострадавшими от семейного насилия с 2001 года. И все равно не могу привыкнуть к тому, что слышу. Муж заставлял беременную жену готовить ему салат, стоя на одной ноге. Другая женщина, когда ее супруг возвращался домой, обязана была ходить в наручниках. Еще одна пострадавшая рассказывала, как муж держал ее ночью на привязи, как собаку.
Есть моменты, которые нельзя игнорировать. Если мужчина хоть раз пытался душить жертву, топить, хватался за нож, это очень опасно. Был случай, когда агрессор — врач — ударил свою жену головой об унитаз, а потом засунул туда ее голову и стал спускать воду, пока супруга не начала захлебываться. После черепно-мозговой травмы женщину рвало, а он спокойно жарил сало на кухне.
«Контроль и ревность поначалу воспринимаются как забота»
— Не верится, что агрессора нельзя разглядеть сразу. Неужели они и правда в начале отношений приличные люди? Даже ни намека на склонность к насилию?
— Вначале агрессоры, как правило, демонстрируют свои лучшие стороны. Они возводят женщину на пьедестал — она думает, что попала в сказку. Они очень добры, нежны, окутывают вниманием. Даже контроль и ревность, которые мужчина проявляет, поначалу воспринимаются как забота. Он ее провожает всегда на работу, говорит: «Ну зачем тебе в общественном транспорте ехать? Я тебя подвезу». Это потом женщина понимает, что у нее нет никаких шансов жить в своем темпе.
Что характерно для отношений с агрессором — они быстро развиваются. Партнер спешит съехаться, заключить брак. Женщина не успевает увидеть мужчину во всех ипостасях: какой он в состоянии алкогольного опьянения, сдерживает ли себя, как ведет себя в компании, что о нем говорят другие. Даже если она знает, что он бил свою предыдущую девушку, то верит, что к ней это никакого отношения не имеет. Как правило, домашнее насилие «дебютирует» после штампа в паспорте, во время беременности женщины или после рождения ребенка.
Агрессоры двуличные. На людях, в компании они совсем не такие, как дома. Приезжает милиция на вызов — женщина стоит избитая, растрепанная, у нее течет косметика, а мужчина уже переоделся в чистую рубашечку и убеждает, что его жена сумасшедшая.
— Как понять, что мужчина способен причинить боль, до того как зайдет все далеко?
— Знаки будут. Но для этого нужно узнать партнера подольше, хотя бы полгода встречаться с ним. Видеться лично, а не общаться по переписке: заочно мужчине проще поддерживать правильный образ.
У агрессоров обостренное чувство собственничества: они ревнуют даже к родителям, подругам, работе. Хочет, чтобы женщина принадлежала только ему. Указывает, что она должна делать и не дает права на ошибку.
Насторожить должны быстрая смена настроения, взрывной характер. Нужно обязательно узнать, каким партнер был в прежних отношениях. У агрессора на самом деле много глубинных страхов.
— Чего же он боится?
— Собственного бессилия. Быть «немужчиной» в традиционном понимании. А когда мужчина проявляет агрессию, он забывает про свой страх. Поэтому решает все: рожать его жене или нет, что ей носить и так далее.
Таким поведением мужчина хочет добиться власти и контроля. Наверное, ему бы хотелось, чтобы партнерша его любила, но своим агрессивным поведением он все больше и больше отдаляет ее.
«Семейная терапия — не то, что нужно в данный период»
— Есть ли связь между уровнем образования и склонностью к насилию?
— Я бы не сказала. Агрессорами бывают и профессора, и чиновники. Человек с хорошим образованием придумывает даже более изощренные способы причинить боль и страдания.
— Домашние тираны исправимы?
— Безусловно. У них выученная модель поведения. Часто агрессоры — выходцы из семей, где отцы применяли насилие в отношении матери, поэтому не знают, как поступать иначе. Переучить их можно, но это длительный процесс — коррекционная программа занимает около полугода. А после нужна поддерживающая терапия, потому что у агрессора будет соблазн вернуться к прежнему поведению. Вот вы перевесьте выключатель на полметра ниже — все равно рука десять раз будет тянуться к старому месту.
— Почему, когда агрессор проходит коррекционный курс (или пара ходит к семейному психологу), работать над собой должна и его партнерша?
— Во-первых, с ней поддерживают связь, чтобы понимать, продолжает ли мужчина быть агрессивным. Во-вторых, женщину учат разойтись с партнером безопасно. В-третьих, она должна осознавать риски: если будет лояльна к насилию в отношении себя, продолжит молчать, то все будет повторяться. Партнерша должна справиться со своими страхами и тревогой, повысить самооценку, начать развиваться, чтобы стать независимой от мужчины.
А вот семейная терапия — не то, что нужно в данный период. Женщина истерзана, измотана, а ей советуют примириться с мужем и реагировать спокойнее. «Вы сделайте романтический ужин, начните ухаживать за собой», — будет говорить ей специалист, не знакомый с темой насилия.
«Муж душил жену три часа, когда та сказала, что разводится с ним»
— Почему не уходят? Удерживает только материальный фактор?
— Общество задается этим вопросом, но никто не спрашивает, почему агрессор продолжает такие отношения. Женщине с четырьмя детьми уйти гораздо тяжелее, чем ему. Представьте, сколько килограммов учебников надо взять с собой, не говоря об одежде и других вещах.
Да, часто причиной бывает экономическая зависимость. Например, когда женщина сидит в декрете и не работает. А мужчина забирает пособие на ребенка и покупает на эти деньги себе пиво. И знаете, что говорит? «Я имею право на детское пособие, потому что я осеменитель».
Причин, почему не уходит, очень много. Иногда уйти — это очень опасно. Одну женщину муж душил три часа, когда та сказала, что разводится с ним. Она повар, после этого не смогла работать: у нее даже яйцо не получалось очистить — так тряслись руки.
У женщин, которые страдают от насилия, очень много страхов и стыда. Они часто приходят к нам и говорят: «Вы первый человек, с которым я делюсь всем, что происходит в моей семье». Некоторые выходили замуж в белом платье и с замазанным синяком под глазом. Но никому об этом не рассказывали. Продукты закуплены, гости приглашены — ну как тут признаешься?
Женщина боится остаться одна, сомневается, что сможет воспитать без мужа детей. Она же изолирована — агрессор постепенно сужает ее круг общения, заставляет отказаться от подруг. Он разрушает ее способность анализировать. Жертва эмоционально зависит от партнера.
— Неужели она продолжает любить человека, который ее бьет и унижает?
— Если есть периоды «медового месяца», то конечно. Для нее агрессор — близкий человек, который говорит теплые слова, восхваляет. Она хочет любить и быть любимой. В других случаях это скорее жалость: женщина переживает, что муж без нее пропадет. Такой комплекс спасительницы.
— Почему жертвы сами забирают заявления из милиции? Страх? Но что может быть хуже?
— Женщина понимает, что будут применяться не те меры, которые нужны. Она не хочет, чтобы семейный бюджет пострадал из-за штрафа — она хочет, чтобы мужчина перестал ее избивать. Если она напишет заявление, агрессора на ночь заберут в отделение, а на следующий день отпустят. Да он же еще больше разозлится! Пострадавшая рассказывала, что, когда начала вызывать милицию, муж стал мочиться на нее. И что она сделает — побежит с этим к участковому? Агрессор все равно отомстит, но другим, безопасным для себя, способом.
Но если женщина будет молчать, это развяжет тирану руки. А если насилие получит огласку, мужчина, чтобы не портить себе репутацию, не терять работу, возможно, будет думать, как исправить ситуацию.
«Возвращаются к тирану, потому что некуда пойти»
— Часто женщины не разводятся с домашними тиранами якобы из-за детей. Аргумент простой: ребенку нужна полноценная семья. Как жизнь в такой семье отразится на детской психике?
— Дети психологически травмируются, когда видят, как страдает их мама. Это называется вторичной виктимизацией. Из-за этого ребенок может стать невнимательным, начать плохо учиться. Мальчик, который видит насилие дома, в будущем может так же строить отношения в своей паре. А девочка будет принимать побои и оскорбления в семье за норму.
К нам за помощью приходила парикмахер. Она стрижет дам, поэтому слышит много историй. Так вот она считала, что есть две категории женщин: у одних мужья пьют, бьют и дают деньги (и это счастливые женщины), у других — пьют, бьют и не дают денег (несчастные).
— Если в семье есть ребенок, как оградить его от гнетущей атмосферы дома? Как минимизировать вред?
— Способ один — прекратить отношения.
— Что становится последней каплей, после которой женщина решается уйти?
— Когда агрессор начинает издеваться над детьми. Или сильно избивает ее саму. В шелтер приходят иногда со сломанными руками, ногами. У одной женщины, которая обратилась, был перелом скуловой кости, носа и выбит зуб. Маленькие дети ее не узнавали. Кричали: «Где наша мама?»
— Почему же иногда женщины снова возвращаются к агрессору?
— Часть возвращается, потому что некуда пойти. Некоторые поддаются на уговоры мужчин: те караулят жен на улице, начинают убалтывать, дарить подарки. У нас в шелтере появляются ведра роз, дорогие духи. Женщина думает: «Может, на самом деле муж все осознал, я же никогда раньше от него не убегала».
— Что делать, чтобы насилие прекратилось? Какой первый шаг и как на него решиться?
— Обратиться за помощью — в милицию, к психологам, юристам. Пойти в группу взаимопомощи, где тебя поддержат женщины, которые справились с похожими проблемами. Важно понять, что то, что происходит, — это ненормально. Насилие — это правонарушение, преступление. Сами по себе такие отношения не прекратятся: агрессору они удобны и выгодны. Поэтому действовать надо женщине.
Автор: Анна Макеева/Фото: Александр Каленик
