Рассказы очевидцев
Алиса живет в Можайском районе Москвы, ночью она несколько раз слышала взрывы, но не придала им значения. «Я просыпалась три раза, слышала грохот и понимала, что это взрывы, но все равно ложилась спать дальше. Потом я проснулась в 8 утра от маминого звонка: “А ты взрывы слышала? В соседнем поселке Павлово Это элитный коттеджный поселок. В двух км от него, в поселке Сосны, живут депутаты Госдумы Вячеслав Володин и Сергей Неверов. несколько беспилотников сбили”», — рассказала она.
По словам девушки, больше всего ее пугает, что атаки беспилотников по столице могут стать поводом для новых ударов по Украине.
Мирослава (имя изменено) живет в районе Крылатских холмов, на северо-западе Москвы. 30 мая около 4 утра она была дома вместе с парнем, когда услышала взрывы. Вначале она приняла их за выстрелы из стрелкового оружия.
«Я сначала подбежала к окну, а потом резко закричала парню, чтобы он отошел от окна, и сама отпрыгнула. Потом был какой-то странный шум и как только все стихло, мы решились посмотреть в окно. Мы не увидели ничего в небе, но испугались. Я боялась, что выбьются окна, потому что было очень громко как будто бы от реальных залповых выстрелов, — вспоминает Мирослава. — А потом шум, гул, у машин сработала сигнализация. Мы [с парнем] стали потом обсуждать, может это было ПВО, и полезли в телеграм-каналы, но там не было никаких новостей. Утром я прочитала, что Москву атаковали беспилотники, и мы стали думать о переезде куда-то, где нет войны».
Валерия рассказывает, что ночью в соседний дом, по адресу Профсоюзная, 98, влетел дрон, но не взорвался. Зато в здания рядом врезались другие два беспилотника — на Профсоюзной улице и Ленинском проспекте.
«Залетело, вроде, на 4 этаж. В основном [сейчас у домов] стоят зеваки. Никакой информации [о том, что произошло] в официальных районных представительствах в соцсетях или в домовых чатах нет — мы следим за этим. В целом ощущение, что никто ничего не говорит. [У зданий, в которые врезались дроны,] стояло 15-20 полицейских машин, пара пожарных, одна скорая, два автобуса. Дом оцепили по кругу лентой и через каждые 30 метров поставили гвардейцев», — говорит Валерия.
По словам женщины, ее семья живет в военном районе: вокруг много спецобъектов и домов для военных. Отец Валерии регулярно делал зарядку на спортплощадке перед Профсоюзной, 98. Как сообщает РБК со ссылкой на источник, на дроне, который попал в этот дом, был установлен кумулятивный заряд КЗ-6 Это советское заводское стандартное изделие с 1,8 кг взрывчатого вещества, которое предназначено для «наиболее часто выполняемых взрывных работ» — пробития брони, железобетона накладным способом. Его не применяют для убийства людей или стрельбы». для взрывных работ.
Еще одна жительница Подмосковья рассказала «Черте», что слышала взрывы ранним утром. «На самом деле, это полный пиздец. Я живу в Новомосковском [административном округе], рядом с Домодедово и Одинцово. Мы [с папой] проснулись в 4 утра, никто не понял, что происходит. Потом забили, легли спать. Когда мы встали утром, у нас было по 50 пропущенных звонков ото всех, по новостям уже говорили [об атаке]. В соседний дом Судя по всему, речь идет о взрыве на улице Атласова, 11 в поселении Московский рядом с аэропортом Домодедово., буквально в нескольких метрах от моего, в 25 этаж врезался дрон: в них выбиты стекла, сейчас идет эвакуация, вроде как есть жертвы Мэр Москвы Сергей Собянин сообщил, что в результате атаки никто из жителей поврежденных домов «серьезно не пострадал», но два человека обратились за медицинской помощью. Госпитализация им не потребовалась, помощь оказали на месте.», — добавила девушка.
Мнение москвичей об атаках
Маша Иванова (имя изменено)
Про атаку беспилотников я узнала от коллеги, которая написала в рабочем чате: «Вы видели новости про беспилотники в Москве и Подмосковье?» Я почитала новости, но они не вызвали у меня примерно никаких чувств. Во-первых, потому, что эти последствия были ожидаемы. Во-вторых, у меня вообще нет никаких иллюзий насчет системы «безопасности» внутри страны. Поэтому после первой мысли «Да блять…» я сразу же подумала, что сейчас я не могу ничего изменить — в этой стране уже никто и ничто меня не спасет. Просто пусть будет, как будет. Уже почти два года я живу с фоновой тревогой примерно за все, а в действительно нужный момент я не смогла выдать никакую эмоцию.
Я вернулась в Москву несколько дней назад по делам после семи месяцев жизни в другой стране. Я, конечно, уже немного отвыкла от ощущения небезопасности, которое сопровождает меня каждый день в России, поэтому уже не получается как-то адекватно среагировать.
По моим ощущениям, москвичи не реагируют на новости примерно никак. Они все также едут в метро на работу, ходят в магазин за едой. Вокруг меня примерно ноль обсуждений новости о сбитом беспилотнике, все мои коммуникации по этой теме проходят только в мессенджерах с друзьями и парнем. Проверок в метро нет, усиленной охраны нет. Как будто ничего не произошло, самый обычный «хлопок». Даже эта циничность властей меня никак не трогает. Я как тот идущий к реке мужик, которому этот мир абсолютно понятен.
Ирина (имя изменено)
Слышала по новостям, что что-то прилетело, и видела видео. Настроения [среди москвичей] — абсолютно нормальные. [Что я] чувствую? Да ничего. Я на работе.
Юлия Л.
Если честно, я ничего не чувствую уже довольно давно. Ни страха, ни злорадства, просто ровное ничего.
Ольга (имя изменено)
Я не читаю новости и ничего почти не знаю об атаке дронов. Единственное, утром увидела новость о том, что все аэропорты Москвы работают в штатном режиме. Тогда я подумала, что наверное что-то произошло, но не стала интересоваться, что именно.
На работе услышала об атаке, но не знаю никаких подробностей. Мы с коллегой просто многозначительно посмотрели друг на друга, помолчали. А потом все переключились на какие-то рабочие задачи и новость как-то забылась. В метро было все как обычно, никакой паники.
Василиса (имя изменено)
Что я чувствую? Да блин, это справедливо. Почему Россия может бомбить Киев, а Украина Москву — нет? Но, увы, это ничем не поможет.
В 2022 году я ездила волонтерить в Мариуполь. Однажды я стояла на улице и общалась со своей ровесницей, пережившей те три месяца ада (речь о блокаде города, которая длилась с марта по май, — «Черта»). Мимо нас проходил подвыпивший боец из «ДНР», который встрял в наш разговор. Слово за слово — и вместо сочувствия он заявил: «А мы так 8 лет жили!». На что девушка ему ответила: «И как Донецк, стоит? А наш Мариуполь — уже нет». Вскоре вояка ушел, но я видела: практически общее горе их не сблизило.
Воронка войны закручивается и затягивает все больше регионов: с Донецкой области она перекинулась на Украину, оттуда — на российские приграничные территории, и вот уже москвичи ощущают, что война не в телевизоре, а здесь. Но чего этим можно добиться? «Z-ники» станут еще агрессивней: «Мол, смотрите, они по нам стреляют, что мы их бережем?» А сомневающиеся, если они еще остались, тоже радикализируются: кому не хочется ощущать себя защищенным! Мало у кого возникнет мысль, что в таком же постоянном страхе украинцы живут уже второй год, а донбассцы — девять лет. Если цель атак — «разбудить» россиян, то они рискуют ее достичь, но пробудится отнюдь не сочувствие.
Мои родители живут недалеко от места, где сбили дроны. С 24 февраля они дистанцировались: живут так, будто ничего не происходит. Будто это какая-то политика, а не реальная война в нескольких сотнях километрах от нас. Я пыталась рассказывать им о происходящем, обсуждать с ними, бороться с фейками в их головах. Но моя мама — человек с двумя высшими образованиями — говорила мне о биологическом оружии Еще в марте 2022 года генерал-майор Игорь Конашенков заявлял, что в Украине ведется разработка биологического оружия при поддержке США. Начальник войск радиохимической и биологической защиты Игорь Кириллов говорил, что американцы вместе с союзниками хотят создать «биоагенты, которые смогут избирательно поражать различные этнические группы, в частности славян». «Медуза» подробно разбирала этот пропагандистский миф. против русских.
30 мая мама написала, что папа слышал громкие взрывы. В этот момент я вспомнила о всех тех долгих спорах, когда я пыталась донести до родителей правду о происходящем — а они отмахивались: «Василиса, давай не говорить про политику! Это нас не касается, самое важное — семья».
Я спросила маму, какие у нее ощущения после атаки беспилотников, и вот, что она сказала: «Я не пошла на работу, потому что болею, у меня сейчас температура, сильно болит голова и не дышит нос, пока только эти ощущения. Мы же договорились не обсуждать политику», — ответила она.
Ирина (имя изменено)
Я сама узнала об атаке из СМИ. Никаких положений, рекомендаций, как спастись от атаки дрона не было. Все тихо и туманно. Почему-то кажется, что все это — полным ходом идущая подготовка к осеннему призыву.
Тотальной паники и ужаса в Москве, как во время ковида, нет, так как почти никто этого не видел лично. Тотальных проверок в метро нет, все как всегда. Я сама чувствую себя в городе безопасно.
Наталья (имя изменено)
На работе всем наплевать. Они только говорят, что в Крым, похоже, в этом году не надо ехать. Беспилотники уже в Москве, значит и до полуострова могут долететь, мол «хохлы же считают Крым своим». Этических переживаний нет. Только мы с охранником с тремором и глазами на лбу. Прикидывали, какие у нас тут рядом стратегические цели — заводы, предприятия. Поняли, что [их] много вокруг нас.
